- И как вы передвигаетесь? - Я изумлённо вскинул брови.
- Как-как? - Не менее удивлённый взгляд серо-зелёных глаз тут же был уставлен на меня. - Лошади, рухи, пегасы, грифоны, Тёмные ездят на ящерах, василисках, реже на адских жеребцах, а некоторые на драконах. Но последних рискуют будить только во время войн. И вообще, хватит заваливать меня глупыми вопросами - пиши!
Тихо вздохнув, я уткнулся в свиток, но не удержался от последнего вопроса:
- А единороги у вас есть?
- В эльфийских лесах мы держим боевых единорогов, - с великой гордостью в голосе протянул юноша, и я услышал в его голосе даже некоторое благоговение, а потому тут же воспользовался ситуацией.
- Габ, принеси, пожалуйста, сэндвич и кофе? Я голоден, как зверь.
С недовольным ворчанием Габриэль соскользнул со стола и скрылся из вида. Кстати о зверях. Полнолуние моё прошло на удивление спокойно. Как объяснил мне эльф - только благодаря амулету Куарта, который я теперь носил, не снимая, отчего мои новообретённые друзья начинали надо мной хихикать. Я услышал, как открылась дверь, а потому тут же побросал свои занятия и бросился встречать Камиллу и Виктора, который был не в самом лучшем расположении духа, надо сказать. Когда я кинулся к нему на шею, он лишь нетерпеливо меня оттолкнул и скрылся в комнате. Камилла так же меня проигнорировала и прошла следом за вампиром. В душе зародилась жгучая обида - даже когда у брата было самое дурное расположение духа, он не отказывался меня обнять и поцеловать в уголок губ украдкой, чтобы наши сожители этого не заметили, и я был совсем не против. Особенно мне становилось хорошо, когда, выходя поздно ночью после долгих тренировок в правописании и произношении светло-эльфийского, я сталкивался с ним в коридоре и получал невероятно-пылкий и страстный поцелуй после которого ноги подкашивались, а в брюках происходила революция и приходилось запираться в туалете и активно работать рукой.
Метнувшись в комнату, я сел за стол и от ярости ровно и красиво, почти скопировав почерк Габриэля, написал отрывок стиха с самого начала. Слёзы жгли глаза, но я сдержался. Вскоре вернулся эльф с лёгким ужином для меня в виде чашки кофе и сэндвича, которые он делал просто поразительно - с пальцами можно съесть! Но он никогда не рассказывал мне свои рецепты, лишь таинственно улыбаясь.
Ближе к полуночи, когда я переписал стих полностью на длинный свиток и получил похвалу от Габриэля, я решился вместе с этим сунуться в комнату к брату. Пока эльф убирал писчие принадлежности и готовился ко сну, я скользнул в коридор, а затем к комнате брата. Постучавшись, я на пару мгновений замер, ожидая разрешения, а когда ни его, ни запрета не последовало, тихо скользнул внутрь. Сперва я ничего не разглядел в мягкой полутьме комнаты, а затем встал, как вкопанный. Не слышные из коридора теперь моих ушей коснулись тихие, сдавленные стоны дроу, что развратно раскинулась под братом, впиваясь ноготками в его спину и оставляя красноватые полоски царапин на чуть влажной коже. Тёмные её волосы разметались по смятым простыням, пышная грудь с напряжёнными сосками чуть вздрагивала от резких движений Виктора, что стискивал её в пылких объятиях, припадая к её тонкой шее в кровавых поцелуях. На миг всё перед моими глазами расплылось, а затем я вылетел из комнаты, умудрившись тихо прикрыть за собой дверь. Ворвавшись в комнату и кинув перед ошарашенным Габриэлем свиток, я метнулся в ванную, где просидел в горячей воде не меньше часа. Напряжённая спина брата с чуть бугрящимися мышцами, его сильные ноги, тяжёлые округлости ягодиц вновь и вновь появлялись перед моим взором, а сладкие стоны Камиллы никак не выходили из головы, хотя я всеми силами пытался выкинуть это из головы. Жгучая обида терзала сердце и душу, а слёзы вновь и вновь текли по щекам. Впрочем, я прекрасно понимал, что зря трачу свои душевные силы на эти страдания, то и дело напоминая себе о том, что они оба - Тёмные. Что Виктор - взрослый мужчина, что он, как и другие, хочет наследников, а столь красивая девушка, как Камилла - прекрасная претендентка на роль матери его детей. Но было дико больно. Хотелось ворваться в их комнату и набить Виктору морду, но я оставался в ванной, обхватив колени ногами.
Через час, кое-как успокоившись и дождавшись, пока глаза перестанут быть красными от слёз, я с трудом подсушил волосы и, закутавшись в спальный халат, поплёлся в комнату. Там было свежо, воздух был лёгким, приятным и немного даже пряным. Габриэль оставил на столе успокаивающие благовония, что было как нельзя кстати. Забравшись в кровать, я было расслабился и тут же чуть не выскочил из неё. Тонкие, чуть прохладные руки оплели мою талию, а сладкий голос эльфа огладил мои уши:
- Ты выглядишь расстроенным, Льюис. Что-то случилось?
- Ви… Виктор, - заикаясь, начал было я, но тут же прикусил губу и поёрзал в неожиданно-крепких руках своего наставника. - Габ, отпусти.
- Позволь, я тебя утешу, пока твой братишка развлекается с этой дроу, - горячий язычок змея-искусителя скользнул по моей шее, вызывая дрожь - то ли желания, то ли лёгкого страха.
А пока я раздумывал, Габриэль уже развязал пояс халата и стянул его с меня, на миг выпустив. Я хотел было вырваться из его пылких объятий, но его гибкие руки тут же прижали меня спиной к его разгорячённой груди, а задницей я почувствовал его нешуточное возбуждение, которым он не преминул потереться о мои ягодицы. Пальцы Габриэля скользили по моей груди, то и дело задевая коготками соски, которые уже предательски отвердели и начали побаливать. Под одеялом становилось нестерпимо жарко, а потому я его нетерпеливо скинул и обернулся к эльфу. Как соблазнительно он выглядел сейчас - полностью обнажённый, с тёмными бусинками сосочков, к которым тут же хотелось прильнуть и целовать до упоения, с гордо стоящим членом, на моё счастье - не слишком крупным, на головке которого чуть поблескивала смазка. Губы мои пересохли от некоторого предвкушения, а возбуждение уже давало о себе знать, а потому своё бельё я тут же отправил на пол, чтобы не натирало член.
- Я смотрю, ты весь горишь, - сладко протянул юноша, тут же прильнув ко мне всем телом, обвивая мою шею руками и, не давая мне ответить, затыкая мой рот поцелуем.
Его немного острый язычок дарил ни с чем не сравнимое удовольствие. Пожалуй, даже Виктор так не целовался со мной! Глухо постанывая в мои губы, Габриэль чуть потёрся членом о мою плоть, тут же вырвав из моей груди глухой стон - столь откровенные ласки были для меня внове, а потому я чувствовал себя немного бревном, которое может только повторять за партнёром, но, похоже, Габриэль был невероятно этим доволен, тут же забирая всю инициативу на себя. Его тонкие ладони огладили мою талию, затем бедро, слегка царапнув его ногтями, тут же разогнав по моему телу табун дерзких мурашек. Чертовски острое удовольствие!
Отдавшись на волю эльфа, я слегка ласкал его в ответ, касаясь там, где хотелось бы, чтобы касались меня самого, пока он медленно опускал свои поцелуи, вызывая у меня дрожь некоторого страха. С одной стороны я уже понимал, что девушке, как таковой, меня не возбудить, а с другой мне становилось несколько страшно от того, что парень собирается сделать мне минет. Шелковые волосы Габриэля скользили по распалённой коже, заставляя изгибаться навстречу, желая большего. Это небольшое помутнение между нами смягчало границы, скрадывало стыд и неловкости.
Когда его чуть прохладные губы коснулись моей плоти, я не сдержал хриплого стона. Удовольствие было обжигающим и опьяняющим. Чуть шире разведя ноги, я чуть приподнялся на локтях, подгоняемый любопытством, смотря на то, как эльф обводит покрасневшую от прилившей крови головку плоти языком, затем чуть посасывая. Не выдержав, подаюсь бёдрами навстречу, вталкиваясь едва не до основания и запрокидывая назад голову. Горячий, маленький ротик с чуть шершавым, остреньким язычком дарил сногсшибательное удовольствие, заставляя дрожать снова и снова. Как томительно-сладко! Как упоительно!.. И благовония лишь подогревают атмосферу, подталкивая к более смелым действиям.
Габриэль двигался неторопливо, слегка даже раздражая. Уложив ладонь ему на затылок, поддаваясь желаниям собственного тела, которое само знало, как ему лучше, я принялся двигать бёдрами, буквально трахая этот маленький ротик со столь соблазнительными, чуть припухшими губками. Шелковистые волосы растрепались, падая на изящные, напряжённые плечи, лаская мои пальцы, и эта его нежность, ласка слегка поумерили мой пыл и я замер, хотя чувствовал, что ещё немного и кончу. Внутри меня клокотало пламя. Когда же этот паршивец выпустил мой члена из плена губ, я думал, что повалю его на кровать и снова начну трахать его в рот, но всё оказалось куда как более приятно. Проведя по стволу кончиком ноготка, Габриэль скользнул ниже, принимаясь крутить языком восьмёрки вокруг яиц, вырвав из моей груди очередной стон, но и это мучение он вскоре прекратил, вновь взяв плоть в рот, принимаясь жёстко сосать, забирая глубоко в горло и позволяя двигаться в его ротике, что я с удовольствием делал, не узнавая самого себя. Впрочем, никогда не поздно изучать себя с новых сторон.