Ласково погладив немного обидевшегося эльфа по щеке, я повернулся к брату. Блондин недовольно заворчал, взяв кимоно и отправившись в ванную, покачивая бёдрами и позволяя мне напоследок полюбоваться его упругими ягодицами, которые так и хотелось как следует сжать и отшлёпать. Дверь за эльфом закрылась, и мы с Виктором остались наедине. Брат едва держал себя в руках, тяжело дыша и сжимая кулаки, глаза его так и пылали из-под чёлки.
- Ну и что это всё значит? - Поинтересовался я, принимаясь отираться от следов ночных развлечений влажными салфетками, что лежали на прикроватной тумбочке, где обнаружилось и моё бельё. И как оно только там оказалось?
- Ты трахался с этим эльфом, - сквозь зубы процедил Виктор, буравя меня тяжёлым взглядом, отчего мне становилось слегка стыдно перед ним.
- А ты трахался с Камиллой! - Парировал я, натягивая бельё и стараясь не смотреть на брюнета. - Нечего мне претензии предъявлять - сам виноват!
Кажется, Виктор на пару мгновений проглотил язык, не зная, что и сказать, поскольку я был прав - никаких обещаний мы друг другу не дали, в то время как он вроде бы ухаживал за мной. А теперь такое! О каком доверии теперь может идти речь? Тем более, что с Габриэлем мне вполне себе понравилось быть.
- Ты мой, Льюис, - рыкнул Виктор, притягивая меня к себе, не дав до конца натянуть брюки и сжав меня в объятиях, - каждая клеточка твоего тела - моя. Твоя душа - моя! И я не позволю Габриэлю быть с тобой!
- А если я не хочу быть твоим? - Яростно отбиваясь от мужчины, прошипел я, чувствуя, что медленно начинают проступать звериные инстинкты, как хочется вцепиться в его глотку и разорвать на части, чтобы не смел так больше говорить.
Виктор опешил и замер, смотря на меня тёмными от ужаса глазами, зрачки его превратились в маленькие щёлочки. Тяжёлое молчание окутывало нас со всех сторон, теснее вжимая друг в друга, давая мне понять, какую глупость и гадость я только что ляпнул - я же врал! Безбожно врал! Но что сказано, того не воротить, а потому я мог только испуганно смотреть на брата, чувствуя его боль, которая внезапно-ясным потоком хлынула в мою душу, едва не заставляя меня задохнуться - это было слишком страшно и слишком явно. Тихо шумела вода в ванной, слышался отдалённый шум машин на улице и свист ветра, да сиплое дыхание Виктора, что щекотало мои губы. Так терпко-приятно и незабываемо, волнительно и при этом пугающе. Отойдя от первого потрясения, брат стиснул меня в крепких объятиях, которые могли сломать мне рёбра, затем склонившись так близко, что я мог чувствовать прикосновение его губ к своим:
- Ты же понимаешь, что ты этого не выдержишь?
Не успел я как следует обдумать фразу и ответить, как сам подался навстречу, прикрывая глаза от блаженства - эти губы словно манили меня, как и весь брат, словно невидимые цепи сковали нас с того самого первого поцелуя и держали на строгом поводке, не позволяя сильно отдалиться. И это пугало больше всего, если не считать жуткого влечения, которое вспыхнуло между нами огнём перерождающегося феникса. Но я не переставал целовать манящие губы, то и дело чуть прикусывая их, позволяя Виктору слегка кусаться в ответ. Когда же наши языки случайно коснулись друг друга, меня словно прошибло ледяным током, заставив вздрогнуть. Сердце бешено стучало в груди, воздуха не хватало катастрофически, но я не мог заставить себя отпрянуть - настолько хорошо и правильно всё казалось в тот момент. Отходило на задний план даже то, что мы братья, что друг друга вовсе не знаем. Но даже это казалось правильным, словно так было предрешено с самого нашего первого взгляда друг на друга. А быть может?..
Воздух закончился окончательно, как закончилось и понимание того, что всё правильно. Какой-то ледяной ужас сковал сердце, и я, схватив свои вещи, вылетел из комнаты прочь, затем постучавшись в ванную к Габриэлю. Дыхание сбивалось, было страшно. Это самое “всё правильно” вдруг обратилось в кучу непоняток, недомолвок, недоверия и непонимания - а если всё это наиграно? Если он вечно меня околдовывает для каких-то целей?
Однако, все мысли вылетели прочь, когда дверь ванной открылась и на пороге возник Габриэль. По его обнажённому телу стекали капли воды, длинные волосы прилипли к лицу, шее, плечам, груди, спине, небесно-голубые глаза так и сияли. Уловив ужас на моём лице, эльф понимающе улыбнулся и затянул меня в ванную комнату, закрыв за нами дверь и принимаясь стягивать брюки и бельё, которые я так старательно натягивал:
- Кажется, ты познакомился с вампирским обаянием, смешанным с очарованием оборотней-перевёртышей, - с ухмылкой протянул эльф, усаживая меня на бортик ванной и устраиваясь у меня между ног.
Всё долетало до меня словно откуда-то издалека, через полог тумана или пухового одеяла, да и мне было как-то плевать. Восторг и ужас опустошили меня за несколько мгновений, оставив после себя апатию. Впрочем, когда эльф принялся за минет, мне стало как-то легче что ли? По крайней мере ко мне стали возвращаться все ощущения и в первую очередь - безумное удовольствие, которое доставлял мне Габриэль своими ласками. А потому я начал подаваться бёдрами ему навстречу. Несильно, осторожно, стараясь прочувствовать все приятнейшие прикосновения. Особенно, когда Габ принимался скользить по всей длине ствола языком. Не дав мне кончить, он мягко толкнул меня в почти полную ванную, отчего вода едва не полилась за бортики, но эльф вовремя поставил блок, чтобы вдоволь поразвлекаться со мной в почти что горячей воде. Приняв сидячее положение и откинувшись на бортик, я любовался блондином, что медленно, грациозно переступил борт и вошёл в воду, тут же начиная осторожно приближаться ко мне, чуть покачивая бёдрами и лаская собственные чуть набухшие от возбуждения соски - соблазн и красота!
Притянув к себе любовника, я осторожно провёл языком по впадинке пупка эльфа, чувствуя себя на вершине блаженства - нежную кожу хотелось целовать снова и снова, касаться её языком, прикасаться к этому существу повсеместно. Но теперь на задворках сознания прыгал один единственный вопрос - правильно ли я делаю, раз меня так тянет к брату? Но как только эльф оседлал мои бёдра и стал насаживаться задницей на мою плоть, я разом забыл обо всём - горячие, тугие стенки прохода так и ласкали мой член, а потому я был на вершине блаженства. Габриэль сладко, довольно стонал, начиная плавно, осторожно двигаться, впиваясь пальцами в мои плечи и оставляя новые синяки поверх предыдущих. Но я был не против. Уложив ладони на бёдра Габриэля, я принялся подаваться бёдрами ему навстречу, смотря на расслабленное удовольствие, отражающееся на прекрасном лице любовника. Не смущало даже то, что я чувствовал присутствие брата за дверью. Как будто тесная, невидимая связь пролегла между нами, давая чувствовать друг друга. Правильно ли?..
С каждой минутой эльф начинал двигать бёдрами всё быстрее и сильнее, словно пытаясь изнасиловать меня своей задницей, а потому я старался от него не отставать, поддаваясь страсти, сжимая его ягодицы всё сильнее, двигаясь в нём, стараясь не обращать внимания на мешающуюся воду.
Мне хотелось вновь оказаться с этим потрясающим эльфом в кровати, стискивать его в объятиях, как ночью, врываясь в него с каждым разом всё сильнее, слушать его надломленные, краткие стоны и любоваться его лицом. Но и сейчас было хорошо. Пожалуй, я не знаю, с чем это можно сравнить. Наверное, это похоже на любимую еду, которую ты не ел уже давно, и вдруг, совершенно случайно, получил возможность ей насладиться. И я наслаждался своей добычей, оставляя метки засосов на теле эльфа, отчего тот довольно улыбался время от времени и кидая на меня обжигающие взгляды. Всего за одну ночь этот ледяной красавец разрушил купол скромности, открыв во мне новые, неизведанные стороны, которые мы с удовольствием стали изучать вместе.
Он изгибался в моих объятиях, довольно постанывая и запрокидывая назад голову, всё сильнее двигаясь, заставляя стонать и меня в том числе. Но моё тело, только привыкающее к острому удовольствию телесной близости, подвело меня. Втолкнувшись в жаркое лоно любовника, я, не сдержавшись, кончил, чувствуя, как сладкая нега расслабления разливается по телу. Эльф недовольно застонал, чуть прогнувшись в спине - он ещё явно не собирался кончать. Встав с меня и чуть прикусив губу, Габриэль достаточно резко попросил меня подавать свою филейную часть, что меня совсем не смутило, даже скорее обрадовало, а потому, оперевшись на бортик, я поднялся на колени, позволяя Габриэлю действовать. Нежный эльф в два мгновения стал страстным, жаждущим удовольствия зверем, так как начал грубо вталкиваться в мою совершенно неподготовленную задницу, что отозвалось острой болью. Наверняка не смогу потом ровно ходить и сидеть. Но это того стоило. Плоть Габриэля, наконец проникнув до конца, распирала изнутри, ощутимо пульсировала, доставляя невероятное удовольствие вместе с болью, надавливая на простату, отчего хотелось кричать в голос. Но то самое “но”, что всё ещё стояло за дверью, явно мне не позволяло этого сделать, а потому я ограничивался лишь тихими стонами. И я даже радовался, что не залез в кровать к Виктору. Всё же, он был взрослым мужчиной с положенными ему причиндалами, а не похожим на совсем ещё молодого парня эльфом. А потому нам с Габриэлем можно сказать повезло. Пальцы эльфа впивались в мои ягодицы, раздвигая их в стороны так, что становилось больно, а сам он всё резче и резче двигался до пошлых шлепков плоти о плоть. Его блаженные стоны ласкали мой слух, доставляя едва ли не большее удовольствие, чем его движения во мне. Пальцы, отпустив ягодицы, вновь скользили по всему моему телу, изредка оставляя горящие следы царапин, отрезвляя затуманенное сознание, в котором всё путалось и смешивалось в единое яркое пятно, распадающееся на другие более мелкие.