А в один из дней, ранним утром, когда Майя готовила сыновьям и мужу завтрак, Лейла подошла к ней, и неуверенно потоптавшись на месте, сказала:
- Майя… Прости меня! - виновато опустила глаза. - И, спасибо тебе… За всё, что ты для меня сделала. – с некой импульсивностью произнесла она.
И пока Маюшка ещё не успела опомниться, Лейла в эмоциональном порыве заключила её в свои объятия.
Первой мыслью было оттолкнуть эту наглую девчонку, но что-то в её действии заставило Майю сдержаться. Какая-то её часть понимала, что именно из-за нехватки любви Лейла и стала такой, оттого и все её беды.
Их с Лизой очень любили родители и это выражалось во всём…
В отношениях… В семье… В проявлениях заботы…
Даже ругали их "любя".
А вот у Лейлы, по всей видимости, этого всего не было. И та, догадываясь, что Майя о ней думает, излила свою душу…
- В своей семье я всегда была самой незаметной. Средний ребёнок, да и к тому же девочка. – тихо произнесла девушка. – Нет. Ты не подумай… Мои родители очень хорошие люди. – тут же поспешила их оправдать. – Просто… Им не хватало времени на нас всех. Я это всё понимаю. – тяжко вздохнула, украдкой смахнув слезинку с глаз.
Видно было, что не смотря ни на что, она их очень любила.
Сравнив свою и её жизнь, Майя прониклась к ней жалостью, прекрасно осознавая, что дети выросшие в семье, где была нехватка любви, это несчастные люди, которые потом ищут её повсюду…
Кому-то по жизни везёт и они её находят, а кому-то нет и это-то было очень печально.
- У тебя очень хорошие и любящие родители. – посмотрела Лейла на Майю с грустной улыбкой.
«- Да уж…» - подумала та, с улыбкой вспомнив своего отца, а вслух сказала:
- Откуда ты это можешь знать? – хмыкнула Майка. – Ты же их никогда не видела.
- Нууу… - пожала плечами Лейла. – Это чувствуется. И… - замялась. – Я однажды видела, как ты с ними разговаривала по скайпу… С такой любовью и нежностью… - смущённо объяснила она. – Хоть и не поняла ничего. – взволнованно теребила край платья, волнуясь, как бы Майя на неё за это не обиделась.
- Да не бойся ты! Бить не буду! – хохотнула Майя, увидев её испуганный взгляд. – Только, если ещё раз увижу тебя в неположенном месте… - на секунду приумолкла. - А, именно в своей душевой или в постели Камиля… - прищурилась чертовка. – То пеняй на себя! – предупредила её она нарочно грозным голосом.
Лейла поёжилась и обняла себя руками, будто бы защищаясь от всего мира…
- Можешь об этом не беспокоиться! Он любит только тебя! И ему никто больше не нужен! – тихо прошептала в ответ.
- Ты права! – кивнула Майка. - Этот занудный Али-Баба только мой! – весело подмигнула она ей и захохотала, а следом за ней и Лейла рассмеялась, увидев, что та на неё не сердиться.
Спускаясь вниз, Камиль услышал их заливистый смех и недовольно нахмурился, опасаясь чего ещё ожидать от такого внезапного женского единства.
Если, враждуя между собой, разменной монетой в их ссорах был он - Камиль, в итоге ему и доставалось больше всех, как в случае с имамом, то как будет теперь, он уже и думать опасался.
Но, ничего хорошего от этой их якобы «дружбы» точно не ждал. Смерив своих двух жён напряжённым и сосредоточенным взглядом, в котором проглядывалась настороженность, он взял свой портфель с документами.
- Майя… Я ухожу! – кратко сказал Аль-Джури, и поцеловав сыновей в макушки, направился к выходу.
Майя проводила его сердитым взглядом, и когда он скрылся за дверью, произнесла:
- Вот упёртый баран! Даже не позавтракал. – обиженно проворчала, сдвинув бровки домиком. - Ну и фиг с тобой! И я мириться первая не буду! – насупившись, бухтела она, сложив руки на груди. – Надо было тебя Али-Баба и «сладкого» лишить, шоб кумекал, шо по чём! – проговорила на своём родном языке вслед ушедшему мужу.
- Что? – удивлённо переспросила Лейла, не поняв о чём это она.
- Ааа… - отмахнулась Майюшка. – Это я о своём, о девичьем. Ладно. Идём, займёмся делами. – грустно вздохнув, сказала она.
----------------------------------------
ОФИС…
Сидя у себя в кабинете, Камиль был злой и раздражённый.
Уже полдень, а он так и не мог расслабиться и успокоиться.
К тому же и не позавтракал утром.
«- А всё из-за неё! Вот почему, хоть раз не признать то, что она не права… Зараза упрямая!» - думал он о Майе, понимая, что дождаться от неё слов примирения и встречного шага, это из области фантастики.
Зато ночью его колючка была сама тигрица…
Страстная! Ненасытная! Такая родная… И ЛЮБИМАЯ!