— Кир, что происходит? — спросила Вика.
— Кто-то решил меня пощипать, — ответил после того, как вылетели из канавы на наезженную дорогу. — Все! У них шансов нет!
Стрелка спидометра поползла в сторону сотни, а такой скорости Газону достичь нереально, особенно в сегодняшнем его состоянии.
— Слева смотри! — раздался крик девушки.
— Черт! — ударил по тормозам и закладываю вираж на разворот.
От леса нам наперерез устремляется облако пыли, которое может поднять только пара машин. Машину ведет юзом, скрип песка и камней, кузов кренится, я играю газом, не забывая о сцеплении и коробке передач, ну и корректирую движение рулем. Все, развернулись! И вновь газ в пол, короткие сбросы для выжима сцепления и лихорадочного дерганья мкпп.
— Уйдем! — цежу сквозь зубы и прикидываю, что Газон мы проскочим метрах в десяти. — На пол! — хватаю за шкирку Вику и пихаю с сиденья.
Вот только она выворачивается и у нее в руках револьверы. Откуда? Когда она их у меня вытащила? Вот же плутовка! А девушка опускает свое стекло и начинает палить в белый свет как в копеечку. Нет, мне не слишком патронов жалко, но таким макаром мы без боеприпасов останемся.
Тра-та-та! Понеслись нам навстречу трассеры, а я на инстинктах выворачиваю руль.
— Это что?! Твою в качель и раздатку!!! Автомат?! Или нет?! Но как?! — понимаю, что ничего не понимаю и петляю по полю словно заяц.
— Кир! Как они смогли оживить оружие?
— Хочешь остановимся и спросим? — усмехаюсь и врываюсь в молоденький березняк.
Березки разлетаются в разные стороны, Камарад и не в таких местах проходил, но вот скорость пришлось сбросить. Тем не менее, смог оторваться от преследования. А вот вопросы остались, и больше всего интересует автоматная очередь. Или это не автомат был?
— Слушай, а толковой идеи не слышала от яйцеголовых, почему вооружение выборочно из строя вышло? — спросил девушку.
— Теорий много ходило, но никто ничего не доказал. Военные склонялись к тому, что возникло несколько факторов: плотность пороха и его воспламеняемость, начальная скорость выстрела и сила джоуля. А вообще, мне больше импонировала одна идея: при меньших зазорах и точных величинах — что-то идет не так.
— Бред, — покачал я головой, не согласившись. — Капсюлю все равно, какие зазоры, по нему боек ударил и… — щелкнул пальцами, — выстрел грянул.
— И какова твоя версия?
— Оружие из строя не вышло, там ломаться нечему, остается одно…
— Могли измениться законы физики и химии.
— Угу, могли, но если старый добрый наган стреляет, а автомат молчит, — покачал головой. — Боеприпасы не разбирал только ленивый. И ничего криминального не нашли, но вот только патроны от калаша и в огне не взрываются. Подозреваю, что и снаряды от танков и тяжелых пулеметов также себя ведут.
— И каков твой вывод?
— При определенном составе и весе пули, она перестает работать, — ответил девушке.
— Бред! — тряхнула она головой.
— Угу, — согласился я. — Однако тяжелое вооружение молчит, гранаты не взрываются, мины не действуют, если они не самопальные. Вот где бред-то!
— Кир, точка на карте красным пульсирует!
Остановил машину, благо, погони не видно. Заглушил движок и открыл дверь, прислушался — тихо!
— Оторвались, — выдохнул и только после этого, посмотрел на Вику: — Что там с точкой на карте?
Она молча протянула мне ее. М-да, действительно, желтый цвет сменился на красный.
— Кстати, это не бумага, — обронила спутница. — Как и листы с иероглифами.
— Да? — недоверчиво протянул я, а потом попытался надорвать карту. Усилие на разрыв приложил вначале малое, так как она на ощупь тонкая, но потом все сильнее и сильнее. Пальцы соскользнули, а ей хоть бы что!
— Убедился? — усмехнулась она. — Я-то, когда на сиденье плюхнулась, то бумаги подо мной оказались и, — она показала мне листы, — не смялся ни один.
— А от маршрута мы отклонились, — потер я щетину, — прилично. Давай-ка вернемся поближе к проложенному пути.
— Ты говорил, что сутки у тебя в распоряжении есть, — напомнила девушка.