Вот уж не ждал преосвященный Дионисий, что в далёкой Камбрии нахватается архивной пыли больше, чем за все расследования в славном городе Риме! Не один, но людей не хватает, а сводная сестра Августины совершенно ничего не понимает в архивных делах. А понимание помогает — архив-то в пристойном состоянии. Сказано предками: хранить — вот и хранят. Даже не перемешали почти! Пыль, правда, вытирать ленятся. Король Артуис мог бы помочь грамотеями, да не верит, что малый клочок телячьей или козьей кожи может спасти тысячу жизней. И дел у него полно: в поход собирается. Слава Господу, на саксов, а не на Гулидиена. А ведь усобица могла и произойти. Если б не треугольные уши «сиды»! Одно шевеление — мир вместо войны, союз и гарантия приращения границ в обмен на присягнувшие владетелям юго-западной пятины земли Глиусинга.
Вряд ли король Гвента при этом сильно выгадал — ему пришлось признать западного соседа верховным правителем Британии. А обещанные земли по Северну хороши, но ненаселенны. Даже хуже — ещё населены. Теми, из кого подданных не сделаешь. И воевать за них нужно. Но — земли богатые. И размером — как оба его нынешних королевства, Гвент и Эргинг, вместе взятые, да и половина Глиусинга влезет. А добрые подданные найдутся. Во внутренних королевствах, не тронутых войной, всегда найдутся желающие рискнуть пограничным житьём ради жирных полей. А не хватит — есть Ирландия, есть Албания и Дал-Риада. Скотты не саксы, договориться можно. Есть и зажатый между Нортумбрией и пиктами Стратклайд, переполненная безземельными беженцами после уэссекских завоеваний Думнония, да и из Бретани, глядишь, потянется струйка обратных переселенцев…
Собственно, торговаться Артуис торговался, а выбора не имел: неизвестно откуда взявшиеся стихи ползали по Кер-Венту, заставляя хватать оружие и готовиться к походу. Не со своим королём — так с чужим. Оно и лучше — добровольцам не нужно служить бесплатно.
Строчки были нарочито безыскусны, кое-где хромал размер, где-то сбивался ритм. Да и структура — проста, даже топорна. Ни рифм в середине строки, ни сложный аллитераций. Только слова поднимали ярость — которая вела и не отпускала. Хотя бы потому, что от проклятых строк, перед глазами вставал образ друга — и красная пелена ярости. И где она слова такие отыскала? «И пока его не убил, помолчи о своей любви». Епископ подозревал, кто написал гимн ненависти, и намеревался очень серьёзно поговорить с Августиной. О грехе гнева, и о достойном христианки милосердии. Но булаву к поясу привесил.
Гулидиен уже раздал больше половины пока не завоеванных земель: что на западе — Гвенту, что на севере — Роксетеру, так и у мерсийцев будет меньше поводов ворчать. Странная судьба ждёт восток и юг: король Британии станет вассалом собственного вассала Пенды как граф Кер-Кери. Подати будут те же — люди другие. Король Мерсии согласится, предателей в жизни не прощал! А если кто из саксов не хочет уходить — к его услугам северная часть страны. Если и Окта не возжелает гнать изменников поганой метлой.
Но самая странная часть договора — доля августы. «Некоролева» писала, что титул принять не может, но не смеет и отказаться от наследства Сибн. А потому решила принять то, что на момент написания письма ещё не топтала нога сакса: каменную базилику, а буде сгорит при занятии города, землю, где та стояла — и реку Северн. Текучую воду. Даже от прав на лов рыбы отреклась. Мол, берега были уже саксонские — те могли оттуда сети забрасывать. Камбрийцы изумляются — мол, всё как в сказке. Ищут — не то чтоб подвох, а выгоду. Не замечая истинно рыбные места, лучше любых заводей и плёсов: права на подорожные сборы от устья и до владений Окты Роксетерского. Который уже договорился о взаимном беспошлинном проходе.
А ещё Артуис доволен, что любому обидчику с востока напрямую до истерзанного войнами Гвента не дотянуться. А если дотянется, так окажется в ссоре с двумя большими королевствами. И, главное, с «некоролевой» Немайн…
Под мысли о местной политике глаза Дионисия бегло обшаривали маркировки архивных укладок. Пока удалось найти лишь отчёты о ремонте городских укреплений двухсотлетней давности. Но и это уже неплохо. Стоп! Вот оно. Планы застройки Антониновых времен. Есть. Тысячи душ, святая и вечная? Вот они, твои души. И ведь скажи им — не поверят, что не получат копьё в брюхо только из-за того, что некогда один из последних чиновников префектуры не освободил помещение архива, раздав свитки и тетради беднякам на растопку, а перетащил на чердак, не поленился. Да ещё и сложил, как следует. А потом придумал гейс, мистическое ограничение для городского головы: чердак управы следует содержать сухим. И ни единой грамотки не выбрасывать.