И Петр в поисках золота искал его не там, где оно было. Петр внимательно следил за событиями в Средней Азии и был о них хорошо осведомлен. Его интересовала Индия, песочное золото, шедшее из Бухарии и внутренних провинций Азии.
За золотом он посылал князя Бековича-Черкасского в Хиву, в экспедицию, кончившуюся печально не по вине Петра; и почти одновременно с той же целью, в 1715 г., по направлению к Восточному Туркестану, к Яркенду, был двинут Бухгольц с военной силой.
Как известно, и эта экспедиция кончилась неудачей. Однако она привела к занятию степных областей Западной Сибири. Обе экспедиции были эпизодами, но мысль не была оставлена, и, как мы увидим, географическая разведочная, подготовительная работа продолжалась и в областях Каспия, и в областях азиатских, прилегавших к Западной Сибири.
Стремление в Индию с суши было для Петра проявлением такого же морского стремления западно-европейских государств, с той же целью и с теми же стремлениями государственной выгоды.
Создав флот, Петр стремился к тому же и морем. Он думал искать золото в странах Тихого океана. Одним из предсмертных, неисполненных его распоряжений была экспедиция за золотом в Мадагаскар. Смерть его застала корабли готовыми к отплытию. Ту же цель преследовал Петр и на дальнем востоке своих владений.
Соймонов в 1728 г. вспоминал разговор свой с Петром на Каспии (вероятно, в 1722 г.), когда он указал Петру: «А как вашему величеству известно, сибирские восточные места, и особенно Камчатка, от всех тех мест [Восточной Индии], и Японских, и Филиппинских островов, до самой Америки по западному берегу остров Калифорния, уповательно от Камчатки не в дальнем расстоянии найтиться может; и потому много способнее и безубыточнее российским мореплавателям до тех мест доходить возможно было, против того сколько ныне европейцы почти целые полкруга обходить принуждены.
Те мои слова его величество прилежно все слушать изволил; но как скоро я речь мою окончил, так скоро мне изволил сказать: „Слушай, я то все знаю, да не ныне, да то далеко“».
Продолжать разговор на эту тему Петр Соймонову не дал, но перевел на другое, спросил, был ли он в Астрабадском заливе, и затем сказал: «Знаешь ли, что от Астрабада до Балха и Водокшана [Бадакшана] и на верблюдах только 12 дней ходу? А там во всей Бухарии средина всех восточных коммерций. И видишь ты горы? Ведь и берег подле оных до самого Астрабада простирается: и тому пути никто помешать не может».
В этой обстановке началось стремление морем на восток. В указе Евреинову и Лужину было сказано: «Ехать вам до Тобольска, и от Тобольска, взяв провожатых, ехать до Камчатки и далее, куда вам указано, и описать тамошние места: сошлася ли Америка с Азией, что надлежит дело тщательно сделать, не только зюйд и норд, но и ост и вест, и все на карте исправно поставить…»
Здесь бросается в глаза указание ехать «куда вам указано» — намек на тайное поручение. По-видимому, Евреинову и Лужину было поручено убедиться в существовании какого-то минерала, который, по указанию (1712–1713) И. П. Козыревского, добывался японцами на Курильских островах.
Ибо в сохранившемся описании поездки Евреинова и Лужина видно, что, рискуя всем, вопреки требованиям капитана судна, они считали себя обязанными высадиться на одном из Курильских островов. После его посещения, что было сопряжено с приведением судна в негодное состояние, они считали свою миссию законченной и вернулись назад.
Вероятно, Козыревский имел указания на остров Медный, позже открытый и изученный русскими, на берегу которого в XVIII в. находили большое количество самородной меди.
Через несколько лет, незадолго перед смертью, Петр вновь вернул к решению поставленной в 1717 г. географической задачи. На этот раз, в 1724 г., во главе ее был поставлен находившийся на русской службе датский моряк Беринг. В собственноручной записке от 5 января 1725 г., написанной за три недели до смерти, Петр писал: «Надлежит на Камчатке или в другом месте сделать один или два бота с палубами.
На оных ботах возле земли, которая идет на норд по чаянию, понеже оной конца не знают, кажется, что та земля часть Америки. И для того искать, где оная сошлась с Америкой, и чтоб доехать до какого города европейских владений, или ежели увидят какой корабль европейский, проведать от него, как оный кюст[10] называют, и взять на письме, и самим побывать на берегу, и взять подлинною ведомость, и, поставя на карту, приезжать сюда».
Задача поставлена была ясно и просто: Петр искал с севера тот путь, к которому европейцы подходили с юга. Он хотел соединиться Европой, с новой открывающейся перед нами культурой не только с запада, но и с востока[11].
11
Любопытно, что в 1732 г., во время посылки Второй Сибирской экспедиции Беринга, в указе Сената причины этой первой экспедиции излагались явно неверно. В этом указе говорилось: «По требованиям и желаниям как Санкт-Петербургской, так и Парижской и иных академий блаженный и вечнодостойный памяти император Петр Великий для куризит [curiositе́ — любознательность, фр.]посылал осведомиться от своих берегов, сходятся ли берега американские с берегами Азии» (указ Сената от 13 сентября 1732 г.).