— Чтобы повесить Камелефату, мой повелитель, нужно иметь не только веревку, но и его самого, — спокойно сказал он.
— А я тебе говорю, что заполучу его непременно — живым или мертвым! — запальчиво крикнул старый толстый король и неуклюже пробежался по залу в своей бархатной накидке. — Да я всю армию против него пошлю, если надо! Куда ему со мной тягаться!
— Нет, мой повелитель, — сказал посетитель твердо, но учтиво, — тебе никогда не удастся так просто его схватить, поверь мне. Он ловок, как ящерица, силен, как лев, а еще он умеет быть необъяснимо храбрым. И один лишь я могу помочь тебе поймать Камелефату.
— Ты?! — воскликнул король.
— Да. Я знаю его так же хорошо, как отец — сына. Я один из его воинов.
— И ты предаешь его? — спросил король каким-то безразличным тоном.
Его собеседник улыбнулся. Как и любой другой негодяй, он считал, что цель оправдывает средства, и явно рассчитывал достигнуть своей цели кратчайшим путем. Поэтому ответил королю прямо:
— Я хотел бы когда-нибудь стать вождем своего племени. В моем лице ты обрел бы верного союзника. Камелефата сейчас здесь, в городе. Завтра он будет торговать на рынке слоновой костью. Это удобный случай…
И еще долго этот человек о чем-то рассказывал королю, который заинтересовывался все больше и больше. А когда наступили сумерки, посетитель покинул королевский дворец и отправился на поиски постоялого двора.
И здесь он совершил промашку: не узнав прежде, где остановились Камелефата и его товарищи, предатель устроился в соседней с ними хижине. Видно, так было угодно судьбе.
15. Западня
Камелефата открыл глаза и был ослеплен ярким лучом солнца, проникшим в хижину. Он попробовал было подняться, но чувствовал себя совершенно разбитым. Страшно хотелось поспать еще, но, увы, пора было вставать. Сума и носильщики спали мертвым сном.
Храбрые юноши вполне заслужили этот отдых. Путешествие было не из легких, но еще более утомительной была для Камелефаты и его друга прошедшая ночь. Камелефата представил себе, как поведут себя работорговцы, когда проснутся и не обнаружат ни одного раба, и улыбнулся. «Интересно, — насмешливо думал он, — а куда спрятались наши воры-хозяева? Наверно, поспешили на всякий случай унести ноги подальше».
Камелефата отодвинул циновку, закрывающую вход, и вышел во двор. Служанка тут же подала ему калебас с горячей водой; юноша привел себя в порядок, умылся и сразу почувствовал себя бодрее: голова прояснилась, и он уже с удовольствием предвкушал предстоящий день.
Камелефата собрался было выбраться из уголка, где совершал свой туалет, когда услышал чей-то голос, сразу привлекший его внимание. Человек сказал всего несколько слов, но Камелефате показалось, что он знает говорившего. Впрочем, возможно ли, чтобы кто-то из знакомых ашуку стал от него скрываться?
Камелефата вернулся в хижину, где постепенно просыпались его друзья. Сума, которой и сам только что с трудом продрал глаза, теперь совершенно безжалостно расталкивал остальных, а тем его свирепость приходилась явно не по вкусу.
Камелефата с нежностью наблюдал за другом. Как мы уже говорили, Сума был сыном гриота, а потому для него более естественно было бы где-нибудь в уголке склониться над тамтамом в согласии с традицией и воспеть хвалу своему господину. Но Сума вовсе не собирался следовать такой традиции, он был правой рукой Овободителя, настоящим помощником. И теперь демонстрировал это на деле.
Наконец все привели себя в порядок и получили на завтрак по миске рисовой похлебки, приготовленной местными поварихами.
На самом деле Камелефата был не так спокоен, как это казалось. Становилось реальностью то, о чем он лишь смутно подозревал, и теперь следовало ожидать любых осложнений. На всякий случай Камелефата решил предпринять кое-какие меры безопасности.
Он все обдумал и принялся наставлять своих друзей:
— Значит, так. Торговать пойдете без нас, но ничего не бойтесь, мы будем поблизости и глаз с вас не спустим.
— Я считать не умею, — сказал вдруг маленький тщедушный человечек.
— Что ж, вот и прекрасный повод, чтобы этому научиться, — ответив Камелефата, догадавшись об истинной причине такого заявления.
Человечек, видно, почуял, что враги неподалеку и что Камелефата хочет использовать носильщиков как приманку.
— К тому же у меня живот ужасно разболелся, — снова сказал человечек.
— Но ведь твой живот не пройдет от того, что ты дома останешься, вот и ступай на рынок, торгуй, — ответил Камелефата тоном, не допускающим возражений.