— Так, значит, не смерть двух братьев была причиной твоей злобной ненависти ко мне? — с расстановкой спросил Камелефата.
— Братья мои, — спокойно ответствовал Агба, — имели свою судьбу. А у меня судьба своя. Я не спорю, Камелефата, ты умен, но победа все же на моей стороне. И настоящим освободителем стану именно я. Это при мне народ ашуку узнает, что такое слава.
Камелефата с трудом сдерживал охватившую его ярость. Перед ним стоял человек, который заставил жестоко страдать его самого, человек, на совести которого была кровь тех, кто сейчас все еще продолжал бесстрашно сражаться у стен селения.
Агба Эде вдруг сказал:
— С твоим отцом было легче.
Камелефата почувствовал, как кровь застыла у него в жилах.
— С моим отцом?
— Ну да, ведь это я убил его — при помощи кайя.
В руках Камелефаты сверкнула сабля, и он бросился на предателя, но тому удалось отразить удар, который оказался бы смертельным, если бы достиг своей цели. И тут Камелефата понял, что силы окончательно покидают его. Он опустился на землю и, не дрогнув, ждал смерти.
— Ну, теперь тебе конец! — прорычал Агба.
— Смерти я не боюсь, предатель, — ответил Камелефата.
Агба уже кровожадно прицелился в беззащитного юношу и собирался нажать на спусковой крючок, как вдруг страшный удар по затылку бросил его на землю, где он растянулся во весь рост.
В неясном вечернем свете возник силуэт Ситье. Она заботливо склонилась над Камелефатой.
— Ты спасен, — прошептала она.
— Благодаря тебе, — ответил юноша.
— Мне было тревожно, — объяснила Ситье, — меня мучило предчувствие, что ты в опасности, и вот я выбралась из нашего укрытия в лесу и убежала…
Рассказывая, она помогла Камелефате встать на ноги, а потом, бережно поддерживая, повела его по направлению к деревне, где шум битвы постепенно стихал.
Сражение, похоже, завершилось, все вокруг казалось спокойным. Вдруг Камелефата и Ситье увидели большую группу людей, движущихся им навстречу. Камелефата не мог ни защищаться, ни бежать. Он сказал:
— Беги, Ситье, спасайся! Это, наверно, враги.
Девушка внимательно на него посмотрела и ответила:
— Я никуда не уйду. Я останусь с тобой.
Теперь пришел черед Камелефаты внимательно посмотреть на свою подругу. Взгляд ее печальных глаз был устремлен куда-то вдаль. Юноша прочитал в нем непоколебимую решимость и вечную любовь.
— Ты знаешь, Ситье, я уверен, что это враги, а я не могу тебя защитить. Я не совсем понимаю, почему ты…
— Нет! — отрезала Ситье. — Я остаюсь. Я хочу разделить с тобой любые беды. Я никогда тебя не покину, потому что ты для меня все и без тебя я не могу жить, ведь я люблю тебя.
17. В плену
Камелефата боролся с бурей чувств, вызванной в его душе этими словами. Он старался не обнаруживать своей тревоги и все же убедить любимую девушку не подвергать себя смертельной опасности: ведь Ситье могли убить или продать в рабство. Он тихонько прошептал ей на ухо:
— Я тоже люблю тебя, Ситье. И ты самое дорогое, что есть у меня в жизни. Дороже, может быть, только то, ради чего я веду эту борьбу, — свобода моих земляков. Но сейчас я слишком слаб, и если ты останешься со мной, это будет бесполезной жертвой. Я не желаю видеть тебя в руках мерзавцев! Прошу тебя, беги и передай Суме, что, если я не вернусь, пусть он продолжает наше дело. Иди, Ситье, и да хранят тебя духи наших предков!
— Я не могу оставить тебя, не могу! — проговорила девушка сквозь рыдания.
— Ты должна это сделать ради меня. Ты скажешь, чтобы Сума поспешил ко мне на помощь. Возможно, жизнь моя будет зависеть от этого.
Девушка вся дрожала в сильных объятиях юноши, к мускулистой груди которого она прижималась, которого она всегда любила и которого теперь должна была покинуть, возможно, навечно. Она нежно отстранилась от любимого и подняла к нему залитое слезами лицо; она так вглядывалась в него, словно хотела вырезать в памяти его облик. Ей хотелось что-то сказать, но ее прелестные губки дрожали, и она не могла выговорить ни слова. Неверным шагом, как в забытьи, Ситье пошла прочь.
Камелефата смотрел, как она уходит. Сердце его сжалось.
«Неужели я вижу ее в последний раз?» — с тоской подумал он.
Неясные человеческие фигуры приближались. Камелефата ждал, что уготовит ему судьба. Сумерки были еще недостаточно густыми, и он не надеялся, что эти люди его не заметят. Оставалось уповать лишь на то, что это могут быть ашуку.
И это действительно оказались ашуку, но какой же неожиданный и неприятный сюрприз подстерегал его! Да, эти люди говорили на языке ашуку, но, боже мой, что они говорили!