Черный капитан умылся в ручье на берегу гавани и стал ждать, пока соберутся все его братья по крови, чтобы вместе идти на переговоры с капитаном флибустьеров. Усевшись на ствол упавшего дерева, Камелефата задумался. Этот день должен непременно принести победу — ведь это будет первая настоящая победа в борьбе с работорговлей. Проиграть? Нет, ни за что!
Внезапно у ручья, неподалеку от того места, где он сидел, послышалось шуршание сухих листьев. Кто-то явно за ним подглядывал. Камелефата сделал вид, будто ничего не слышит и по-прежнему погружен в свои мысли. Тогда до его слуха долетел смешок, и из зарослей вышла белокожая девушка. Она была почти такого же роста, как Ситье, со светлыми золотистыми волосами и удивительными зелеными глазами.
— Здравствуй, Жанна, — сказал Камелефата улыбаясь.
— Здравствуй, Черный капитан, — ответила она.
Жанна была дочь, и притом единственная, самого капитана флибустьеров. Мать ее умерла, когда девочке было всего семь лет. С тех пор они жили с отцом одни. Это была хорошо образованная и воспитанная девушка, резко выделявшаяся среди неотесанных пиратов. Впрочем, нежная и очаровательная Жанна прекрасно владела любым оружием. И не удивительно, потому что капитан флибустьеров справедливо считал, что дочь его непременно должна уметь себя защитить.
С тех пор как Камелефата оказался на острове пиратов, Жанна не скрывала своей к нему симпатии.
Девушка подошла и села рядом с Черным капитаном. Она была серьезна, даже, пожалуй, грустна немного. И заговорила первой:
— Папа сказал мне сегодня утром, что ты хочешь уехать… навсегда…
Камелефата вздрогнул. Значит, капитан все слышал? Но как? Впрочем, теперь поздно что-либо выдумывать, и Черный капитан ответил искренне:
— Да, Жанна, я хочу уехать от вас.
— Но почему? Разве тебе здесь чего-нибудь не хватает? Останься с нами, и я уверена, что когда-нибудь ты станешь нашим вожаком, тебе будет принадлежать все, и мы будем жить счастливо.
— Там, в Африке, страдают мои братья, я нужен им, они тоже нужны мне. Разве ты не понимаешь, Жанна, что когда человек в течение долгих лет разлучен с теми, кого любит, ему это очень тяжело?
— Напротив, я слишком хорошо тебя понимаю, — ответила она и замолкла, а потом прибавила: — Вот потому-то мне и тяжело видеть, что ты собираешься уезжать.
Ее голос звучал так нежно, так печально, что молодой человек почувствовал смятение, но постарался взять себя в руки, подумав: а что, если эта девушка с ангельским личиком подослана своим отцом, чтобы убедить его остаться? Ну а если нет? Вообще-то Камелефате была приятна эта девушка, по сути дела лишенная человеческих радостей и живущая в чуждом ей мире разбоя.
— У тебя есть отец, Жанна, и многие тебя здесь любят. Там, в моей стране, я действительно очень нужен.
— Ты, наверное, прав, — слабым голосом ответила она.
Внезапно в зарослях раздался выстрел. Жанна резко вскочила и тут же упала на руки Камелефаты, который инстинктивно прижал ее к себе, пытаясь защитить, и почувствовал, что по спине девушки течет горячая кровь, заливая его пальцы.
Он быстро отнес девушку в заросли и бросился на поиски того, кто стрелял. Но вокруг все было спокойно, и сколько он ни рыскал, не нашел ни малейшего следа преступника. Камелефата вернулся к Жанне.
Девушка лежала на траве с закрытыми глазами и таким нежным выражением лица, будто спала. Но, подойдя к ней поближе, Камелефата понял, что она мертва.
Страшная боль пронзила душу Черного капитана: зачем погибло это невинное дитя, да еще так нелепо! Кто убил ее? Почему? В итоге Камелефата решил, что пуля-злодейка предназначалась вовсе не Жанне, а ему, Камелефате. Судьбе же угодно было распорядиться иначе.
Он поднял безжизненное, безвольное тело и понес Жанну к отцу, хорошо представляя, чего может стоить ему этот поступок. Смерти он не боялся, но должен был жить — слишком великой целью определялась его жизнь. Впрочем, цель есть в жизни каждого человека, хотя случается, что некоторые отказываются от жизни, отрекаясь тем самым и от цели, поставленной перед ними судьбой.
Камелефата со своей печальной ношей успел пройти совсем немного, когда его со всех сторон внезапно окружили вооруженные до зубов пираты, только и ждущие команды, чтобы расправиться с ним. Как ни странно, Камелефата вовсе не казался обескураженным или испуганным и спокойно приблизился к капитану флибустьеров, молча наблюдавшему за ним издали. Перед этим человеком с раненой душой и застывшим как изваяние Камелефата остановился.