– Но, что если вы просто не успеете добраться до конечного результата?
– Иногда я боюсь этого. Бежать в вечной погоне за чем-то иллюзорным очень тяжело, именно поэтому я делаю все возможное уже сейчас, – она смотрела на меня таким взглядом, что по мне пробежали мурашки. Это не тот взгляд, который должен быть у ребенка в ее возрасте, – Поэтому, если ты начнешь уже сейчас, то в скором времени сможешь добраться до места, в котором хочешь оказаться.
В тот вечер я совсем забыла про чувство голода, сон и желание скорее вернуться домой. Как будто я перестала все чувствовать, и единственное, что меня волновало, это та девушка, которая отчаянно нуждается в помощи.
Это было много лет назад, сейчас ей уже двадцать восемь. Она сидит передо мной, и я считаю ту встречу благословением. Очень долго я не могла справиться с изнасилованием, которое я пережила, и забота о Габриэлле стала вторым глотком воздуха. Я отдала ей всю себя, чтобы помочь справиться, и у нее это получилось. Это впервые, когда я ощущала за кого-то гордость, но и поняла, что ощущаю нечто другое. Я благодарна ей за то, что спасла меня от этих кошмаров, которые будили нас обеих глубокой ночью и не могли дать возможность заснуть. Благодарна за то, что ее мягкие руки принимали меня, а я ее, когда это нам обоим так требовалось.
Синдром спасателя очень странная и сложная вещь. Эту любовь нельзя назвать «настоящей» или «истинной», но это была та любовь, в которой мы обе нуждались. Мы нуждались друг в друге, и не могли этому сопротивляться.
Долгое время после школы, я ощущала себя одной и тех отверженных, которые встречались в этой истории, и которых вы уже так хорошо знаете. Но я чувствовала себя таковой не потому, что Нака меня отвергла. А потому, что отвергала себя сама из-за случившегося. Габриэлле я говорила, что та не является грязной и она прекрасна, это те слова, которые отдавались эхом в моей голове.
«Ты прекрасна»
«Ты не грязная»
«Ты не уродливая»
«Ты не противная»
«Ты не странная»
«Ты не лживая»
Я изо дня в день твердила себе это, но так и не могла поверить до конца в истинность этих слов. И, когда я встретила эту девушку, которая озарила меня своим светом, я смогла принять эти голоса.
Люди, которые подвергались какому-либо насилию, никогда не являются теми, какими себя после этого могут считать. Плохие вещи, которые кто-то делает с тобой, не делают тебя плохой. Ты прекрасна даже после всего потому, что нельзя испачкать то, что является божьим даром.
Ты никогда не можешь знать, какие двери откроются на твоем пути, именно поэтому мы должны храбро принимать удар, каким бы сильным он не оказался. Но есть и те двери, которые не позволят нам пасть духом и наградят за уже пройденные промежутки. Плохие вещи не длятся вечно. И тогда, то хорошее, которое однажды встанет перед нами, мы будем ценить гораздо больше, чем мы были способны.
Нака
22.12.2016
Когда я встретила Майю у того старого бара, даже не помню его названия, что-то внутри меня всколыхнулось. Пока я была в Норвегии, я совсем забыла о людях и вещах, с которым была здесь связана. И сейчас, вспоминая все это, я ощущаю непрерывную тоску.
С самого детства я знала, что стану директором K&Y, меня готовили к этому. Поэтому с момента поступления в школу я уже начала изучать основы бизнеса и управления. В учителях у меня был один из великих экономистов, поэтому все давалось относительно легко. Я жила с мыслью, что я не такая, как все мои одноклассники. Это ведь странно стать директором небольшой компании в девятнадцать лет. Но была одна вещь, или точнее человек, который мог соединять меня с миром, в котором я жила.
Когда я встретила Майю, мне было девять. Потребовалось дождаться трех лет, прежде чем Майя пошла в одну школу со мной. Мне казалось, что она – моя родственная душа. Только она меня могла понять, и всегда была рядом. Я благодарила жизнь за то, что позволила с ней встретиться. Она была тем светом, в котором я очень нуждалась, и много лет считала это дружбой. Но мне потребовалось семь лет, чтобы понять, что Майя для меня нечто большее.
Я была влюблена в нее и до безумия, до боли, до последней зависимости и кончиков пальцев. Нужно было торопиться, я уезжала в конце года в Норвегию. Поэтому всячески пытаясь Майе об этом намекнуть почти весь выпускной класс, в конечном итоге я думала, что она смогла узнать о моих чувствах.
Было время уборки на территории школы, и мы пошли складывать спортивный инвентарь на склад, что был недалеко от здания школы. Грабли порвали ей рукав рубашки, и она хотела переодеться в толстовку, что была привязана на нее шее. Почти сразу, как она сняла рубашку, я почувствовала желание ею обладать. Впервые чувствовала нечто такое, и мне стало страшно. Но как только увидела обеспокоенное лицо Майи, страх куда-то исчез.