Соня, в сущности, никогда не любила Иволгина. Презрительное пожатие плеч было единственным ответом на заявление Иволгина о его женитьбе.
Иволгин оторопел.
— Поверь, Соня, если бы не родные, я сам никогда бы на это не решился, — рискнул он заметить.
Соня подняла на него глаза.
— К чему вы мне это говорите? к чему вы оправдываетесь? — медленно спросила она.
Иволгин окончательно сконфузился.
— Я никогда вас не любила и для меня решительно все равно, будете ли вы со мной жить или нет, — продолжала Соня. — Я даже очень рада этому случаю и желаю вам всякого счастья.
— Но ведь мы так долго жили вместе, — ни к селу, ни к городу заметил Иволгин.
— А теперь будем жить врозь, — засмеялась Соня. — Прощайте.
Любезно кивнув головой оторопелому Иволгину, Соня вышла из комнаты.
Иволгину оставалось ретироваться.
Жгучие слезы полились из глаз Сони, когда она осталась одна. В ней говорила не любовь, а оскорбленное женское самолюбие и униженная гордость. На другой же день, распродав и заложив богатые подарки Иволгина, она переехала на новую квартиру.
Скоро к ней перебралась и Адель, также в это время покинутая своим возлюбленным. Они зажили вместе.
В несколько месяцев Адель просветила Соню окончательно: она познакомила ее со своднями, со многими богатыми кутилами. Денег у них было много, жили они весело. В это то время Соня и познакомилась с Посвистовым.
Глава VII
ПОВОРОТ К ПРЕЖНЕМУ
Знакомец наш, Посвистов, получил из дома от матери письмо.
«Дорогой мой Коля! — писала она. — Отец твой болен ужасно. С ним, уже как с месяц, начались припадки прежней его болезни; только припадки эти необыкновенно сильны. Он говорит, что чувствует, что ему недолго осталось жить, и перед смертью хочет видеть тебя. Приезжай, как только получишь это письмо, обрадуй меня и отца. Ты знаешь, как он тебя любит; быть может, ему сделается лучше. Жду тебя. Любящая тебя мать П. Посвистова».
— Что делать? — спросил Посвистов, прочитавши Соне это письмо.
— Разумеется, ехать, — решила она.
— Да, ехать нужно, — со вздохом сказал Посвистов. Ему жаль было оставить Москву и расстаться с Соней.
Сборы Посвистова были недолги. На другой день, попрощавшись с Соней, пообещав приехать как можно скорее, отправился он в дорогу.
Он приехал домой на третий день. Дома все обрадовались ему чрезвычайно. Мать просто носила его на руках. Отец, действительно очень больной, почти не отпускал его от себя.
Старику с каждым днем становилось все хуже, и он не мог насмотреться на единственного сына.
Через три недели по приезде Посвистова, отец его умер. Сильно огорченный, Посвистов должен был думать о том, чем бы развлечь и утешить убитую горем старуху-мать; на него же падали и распоряжения по хозяйству, так как мать ничем не могла распоряжаться и всех отсылала к сыну.
Вместо трех-четырех недель, как Посвистов обещал Соне, он прожил дома два слишком месяца.
Наконец Посвистов собрался.
Накануне отъезда, вечером, он сидел с матерью. Посвистов рассказывал ей историю своих отношений к Соне, описывал ее красоту и ум, говорил о их взаимной любви и, в заключение, просил мать благословить его на женитьбу на Соне.
Старушка крепко обняла сына и заплакала. Слезы выступили на глазах и у Посвистова.
— Любишь ли ты ее настолько? любит ли она тебя? — тихо спрашивала старушка.
Посвистов молчал. Он только покрывал поцелуями руки матери.
— Голубчик мой, — говорила старушка, обнимая Посвистова, — неужели ты думаешь, что я буду помехой вашему счастью? Женитесь себе, да приезжайте скорее ко мне, чтобы я могла на вас полюбоваться. Ну полно, полно, — успокаивала она Посвистова, который все целовал ее руки. — Перестань, успокойся. Пора тебе ложиться спать, а то ведь завтра тебе нужно ехать знаешь к кому?
Старушка плутовски подмигнула Посвистову и, поцеловав, вышла из комнаты.
Утром рано, простившись с матерью, Посвистов уехал. Он был угрюм и озабочен. Происходило это от того, что Соня, в начале его отсутствия писавшая чуть не каждый день, теперь что-то замолчала. На письма Посвистова, посылаемые с деньгами, не было ответа уже три недели. Как ни ломал себе голову Посвистов, придумывая оправдания для Сони, молчание ее его тяготило и беспокоило. Угрюмый и беспокойный, ехал он назад в Москву. У него было предчувствие чего-то недоброго.
А что же Соня?