— Ну, — я кивнул.
— Вот и рванул сюда, потому что не тронули бы… Во всяком случае сразу. А этих с чужими номерами точно бы не пустили.
— Допустим, — кивнул я.
— Блин, парни, если бы это была подстава с моей стороны, вам бы уже мешок на голову накинули каждому!.. Или сразу в расход, как этих тверских. А меня бы тогда оттащили, чтобы не задеть. На хрена тогда весь этот спектакль?
Он бряцал ключами, пытаясь вставить их в замок зажигания, и промахивался. Снова и снова. Выругался, нам побибикали — мол, поторапливайтесь.
— Давай, я? — я протянул руку за ключами, и Жогин неожиданно согласился.
Мы поменялись местами, я завел «бэху». Пятерка, на механике — отвык уже от таких, но сейчас прям не нарадуюсь. Оказывается, я скучал по рулю и дорогам. Может, мне еще на мотоцикл сдать? В прошлой жизни забил, потому что бухим на двух колесах не удержаться. А тут…
Плавно выжал сцепление, «бэха» послушно рокотнула и поползла вперед. Лазурная «Волга», в которую сели Купол и мужички в трениках, ехала впереди, бойцы на «Патроле» сзади. А вот теперь ясно, куда нас пригласили — мимо такой таблички взгляд не проскочит.
Загородный клуб «Оникс», 1 км
Ладно, в отличие от тверичей в расстрелянном джипе нас и вправду не убили. Это уже хорошо. А дальше посмотрим!
Сижу в предбаннике за узкой частью накрытого стола, а на меня внимательно смотрят десять пар глаз. Сева Купол, он же смотрящий и по совместительству владелец турбазы, и четверо главных городских братков. Был еще пятый, Бешеный, но его недавно убили. Остался Север, одноглазый Кореец, хозяин рынка Вано и еще один, которого я раньше вживую не видел, но это, похоже, Череп. Широкомордый, с огромным шрамом на правом виске — там, где у него титановая пластина вместо кости. Бандитская сходка, и я на ней вынужденный гость. Которому еще и ждать пришлось, пока все соберутся. К счастью, недолго.
Чувства смешанные, состояние близко к предсмертному пофигизму. А почему? Потому что Жогин прав: меня пригласили поговорить, не затолкав в чужую машину с мешком на голове. Хотели убить — уже бы это сделали. Но нет, значит, что-то от меня нужно. Именно от меня, потому что моих бизнес-партнеров сюда не пустили. Оставили в ресторане среди «быков». Жаль, я услышал только обрывки их болтовни, меня вежливо, но настойчиво торопили. А говорили они как раз о тверских «мокрушниках» и о том, как сработала слежка.
— Ты пей, Вадим, не стесняйся, — прервал молчание Сева Купол, тот самый вор в законе и по совместительству хозяин базы отдыха «Оникс». — Закусывай. Чем богаты, как говорится, тем и рады.
— Спасибо, — ответил я. — Мне еще за руль садиться, я лучше чайку.
Чай тоже был, заваренный в крутобоком чайнике, заботливо принесенном полной тетушкой в возрасте. Почему-то вспомнился барон Пампа из одной хорошей книги, который требовал, чтобы им с благородным доном Руматой прислуживала «не какая-нибудь смазливая вертихвостка, а почтенная пожилая женщина».
Из динамиков японского двухкассетника раздавался низкий знакомый голос, слегка затушеванный плохим качеством, и я с удивлением узнал Михаила Круга. Я-то думал, что он только во второй половине девяностых будет записываться, а оказалось, что нет[1].
— Хозяин — барин, — пожал плечами Купол. — Как издавна заведено на Руси, потчевать велено, неволить — грех.
Все остальные молчали, пока говорил смотрящий. Хотя зыркали на меня с явным желанием что-нибудь предъявить. А вообще, несмотря на доброжелательный тон Купола, чувствовал я себя неуютно. Потому что один среди них и рассчитывать, если что, могу только на себя.
— Так о чем разговор будет? — я решил не тянуть резину.
— Резвый какой, — усмехнулся Купол. — А попариться для начала, чайку вон, как ты хотел, попить?
— Ничего не мешает делать все это одновременно, — резонно заметил я.
— Сева, может, я уже начну? — не выдержал высокий бандит с мутным бельмом вместо одного глаза, Кореец.
— Не спеши, — Купол покачал головой. — Это мой гость, он пришел сюда ответ держать, что в его же интересах. А ты, Вадим, если так настаиваешь, начинай. Расскажи уважаемым людям, какие у тебя планы.
— Работать, — ответил я, прихлебывая чай. — Вести бизнес, расширяться. В чужие дела я не лезу, так что делить нам нечего.
— Да, похоже, в чужие дела ты уже влез, — буркнул Кореец. — Так что порожняк гнать не получится…
— Слышь, братан, — вступился за меня Север. — Ты не кипишуй, Камень мой пацан, и прессовать жестко я его не дам. Сам, если что, на пресс-хату отвезу, ха!