Спенсер ударил молотком по столу.
— Я не допущу выкриков из зала, — пригрозил судья. — Заседание превращается в эмоционально окрашенное шоу. Еще одно нарушение порядка, и я прикажу очистить помещение.
— Ушам своим не верю, — пробормотала Делани.
— Прошу также занести в протокол, — тем временем продолжал Колдуэлл, — что здесь я нахожусь по приглашению окружного прокурора Джейкоба Уиллера. Он специально обратился ко мне за помощью в этом деле, так как оно влечет за собой смертную казнь.
— Да-да, правильно, все верно, — закивал Уиллер, подскакивая в кресле.
Амиль перегнулся через стол и тронул Делани за руку.
— Они собрались меня убить? Он это сказал?
— Да, — прошептала она, затем повернулась лицом к Спенсеру: — Ваша честь, я не считаю, что в данном деле соблюдены все условия, отвечающие требованиям смертной казни.
Колдуэлл нетерпеливо отмахнулся.
— Во-первых, требовать или не требовать высшую меру — прерогатива государственного обвинителя, а не подсудимого, — заявил он. — А во-вторых, закон гласит, что смертная казнь уместна, когда — я цитирую — «преступление носит крайне тяжкий характер, отличаясь особой жестокостью и бесчеловечностью, что повлекло за собой особо мучительные физические и душевные страдания жертвы». Так вот я считаю, что похищение, сексуальные истязания и последующее удушение несчастной одиннадцатилетней девочки полностью отвечают указанным критериям.
Максин Арнольд разрыдалась.
— Мисс Делани, — сказал Спенсер, — вы, конечно, имеете право подать протест, однако я могу вам сказать прямо сейчас, что поддержу генерального прокурора.
Затем, посмотрев на лежащий перед ним календарь, он добавил:
— Я хотел бы начать основной процесс через девять недель. Далее, поскольку теперь речь идет уже о смертной казни, подсудимый должен быть представлен в суде двумя адвокатами. Мне казалось, что судья Гатлин уже выделил кого-то из числа государственных защитников вам в помощь, мисс Делани.
— Мы разошлись с ним во мнениях!
— Что ж, коль у нас такая ситуация, я сам просмотрю перечень местных адвокатов, обладающих необходимой квалификацией, и не позднее пяти вечера назначу одного из них.
Внутри Делани все кипело, но она сумела-таки придержать язык.
— Ваша честь, — попробовала она договориться, — девять недель не вполне достаточный срок, чтобы подготовить адекватную защиту.
— А вы постарайтесь, — ответил Спенсер. — От себя я рекомендовал бы обратиться в юридические колледжи Виргинии и попросить их о помощи. Насколько мне известно, в ряде случаев целые студенческие группы работали под руководством защитников на процессах с высшей мерой.
— А что с материалами? — спросила она. — Мистер Уиллер обещал мне, что предоставит доступ к делу.
— Ваша честь, — тут же вмешался Колдуэлл, — защита получит ровно столько, сколько ей отведено по закону: протоколы полицейских допросов подсудимого и все доказательства его невиновности, которые были нами обнаружены. Однако я не собираюсь давать мисс Делани возможность бесцеремонно рыться в наших документах. С этого момента дело веду я, и оно будет закрыто для защиты.
— Да, но ведь мистер Уиллер обещал! — возмутилась Делани.
— Дело веду я, — еще раз подчеркнул Колдуэлл.
Делани оглянулась на Спенсера, ища поддержки. Судья не проронил ни слова.
(Он должен был знать об этих сиюминутных изменениях, — пришло ей в голову. — Без поддержки судьи Колдуэлл ни за что бы не рискнул быть осмеянным.)
— Если нет дополнений, — сказал Спенсер, — я объявляю перерыв.
— Ваша честь, — обратилась к нему Делани, — вы так и не ответили на мою просьбу. Я ходатайствовала, чтобы моего подзащитного больше не приводили в суд в кандалах.
Спенсер вопросительно взглянул на Колдуэлла.
— А какое у вас мнение, господин генеральный прокурор?
— Я уже заявлял, что подсудимый опасен и являет собой угрозу для здоровья и жизни присутствующих, — ответил тот. — Кроме того, всегда остается риск побега.
— Если мистер Колдуэлл боится, у нас тут полно полиции, — сказала Делани.
— Советник, здесь не место для упражнений в остроумии, — досадливо поморщился Спенсер. Затем, обратив лицо к судебному распорядителю, приказал: — Впредь, когда подсудимый окажется за столом защиты, снимайте с него наручники и так далее. С другой стороны, попрошу усилить охрану зала.
(Крошки кидает, — подумала Делани.)
— Ваша честь, еще одно, — сказала она. — Вы уже несколько раз назвали мистера Колдуэлла «генеральным прокурором». Упоминание столь высокопоставленной должности во время процесса отрицательно скажется на непредвзятости присяжных.