— Подойди ближе юная баронесса. Тебе оказана великая честь. Лишь немногим избранным позволено прикоснуться к этой святыне. Позови, и сила, непостижимая для человеческого разума откликнется на твой зов. Но, помни, только тех, кто твёрд в истинной вере, могут заметить Боги.
Ощущая спиной многочисленные взгляды, словно подталкивающие вперёд, Милена приблизилась к алтарю вплотную. Берхард продолжая ободряюще улыбаться, указал глазами на шар. Милена впервые очутилась рядом с архиепископом и совсем не удивилась тому, что вблизи он выглядел гораздо старше. Колеблющееся пламя свечей и блеск золочёного одеяния первосвященника не позволяли разглядеть его лицо издали. Тем страшнее было оказаться недостойной и подвести пастыря, надеющегося на свою духовную дочь и желающего ей только добра. А Милена нисколько не сомневалась, что Боги её отвергнут. Представив многоголосый вздох разочарования, который последует через несколько мгновений, она зажмурилась и коснулась ладонью шара.
Вздох действительно раздался, заставив девушку поморщиться, как от сильной боли, но следом послышались громкие крики, слившиеся вскоре в совершенно невероятный шум. Милена открыла глаза, боясь встретиться взглядом с Берхардом, и была очарована восхитительным голубым сиянием, окружающим Камень Богов и устремлённым ввысь в виде светового конуса. На какой-то миг свет потускнел, и внутри конуса стала заметна фигура женщины в свободно ниспадающих одеждах, с молитвенно сложенными на груди руками.
"Великая Мать, я перед тобой… Прости мне маловерие и гордыню… Мама, я не смогла попросить за тебя… Я была недостойна…", — сумбурные мысли метались в голове, не заслоняя, впрочем, поднимавшегося из глубины души ликования. Во всём теле чувствовалась невероятная лёгкость, будто на ангельских крыльях, Милена воспарила над алтарём, стараясь заглянуть в глаза Богини и, быть может, прочесть там свою судьбу.
Ладонь перестала ощущать шар, и сияние моментально исчезло. Оказалось, что архиепископ, потянув на себя подставку, разорвал контакт. Удивлённая девушка захотела снова коснуться Камня Богов, но Берхард перехватил руку, проворно вышел из-за алтаря, увлекая Милену за собой, и обратился к людям:
— Возрадуйтесь, Верные завету Двуединого! Ибо свершилось чудо! Великая Мать услышала наши молитвы и при посредничестве дочери сеньора Трогота явила свой лик! Запомните этот ень! Те, кто видел, искупили грехи свои, ибо всякий кому посчастливилось узреть сие чудо, очистился и начал жизнь праведную!
Милена радовалась вместе со всеми и была готова упасть на колени, как сделало большинство присутствующих. Особенно ревностные верующие подползли по центральному проходу ближе и стали целовать край одеяния Берхарда, попутно, припадая губами и к платью баронессы. Не ожидавшая такого проявления чувств, она повернула смущённое лицо к архиепископу и увидела, как сосредоточен священник, и с каким вниманием он следит за поведением людей на дальних рядах. Поздний вечер был явно перенасыщен событиями, поэтому, мало кто из присутствующих на церемонии обратил внимание на выход глашатая, который, не особо повышая голос, объявил:
— Сеньор Трогот, барон фон Кифернвальд, даёт положительный ответ на предложение архиепископа Остгренцского Берхарда о заключении брака между управителем церковных земель Восточного герцогства, фогтом Отто и баронессой Миленой.
Она долго искала возможности поговорить с отцом наедине. Случай представился уже заполночь, когда отдавший все распоряжения Трогот, потребовал вина с лёгкой закуской перед отходом ко сну. Милена терпеливо дождалась лакея у дверей опочивальни, с решительным выражением лица отобрала у него поднос и сама предложила отцу вино и сыр.
Барон не высказал никакого удивления по поводу её присутствия, и повёл разговор так, будто продолжал оборванное на полуслове:
— Лучшего жениха трудно себе представить. Племянник архиепископа Берхарда богат и влиятелен при дворе. Может быть, не настолько знатен как мы, и его герб не идёт ни в какое сравнение с нашим. Но эти геральдические тонкости меня интересуют в последнюю очередь.