Я вздохнул глубже.
— Наш девиз дипломатия! Поэтому я войду один, а вы Маршалси будете моим резервом.
— А бард стратегическим резервом, — с нажимом добавил идальго. Его деятельная натура требовала "резких движений", а не дипломатии.
— Что-то в этом роде, — согласился я с ним.
— Ты обратил внимание, на ящички в углу комнаты? — полушепотом спросил меня Маршалси, берясь за ручку двери, но не торопясь её передо мной открывать.
— Нет, — ответил я, прикидывая, о чем он толкует.
— Из черной сучковатой сосны.
— И что? — не понял я.
— Сосна растет только в Дю Рионе — раз, мы не торгуем с Дю Рионом согласно запрету императора — два, ослушников лишают имущества и званий — три.
— Контрабанда… — догадался я.
— Вернее верного, — подтвердил догадку Маршалси.
Соображая как использовать полученные сведения в своих корыстных целях, я вошел в кабинет магистра медицины.
Гоблина и Гнома мое вторжение не отвлекло. Они продолжали хлестать голозадого.
— Папа! Перт! — встревожено вскрикнули женщин за моей спиной.
По всему выходило папа и Перт в одном лице, не являлся стороной истязающей, а как раз наоборот, претерпевал муки, заголенным филе.
Я сделал пару шагов вперед, фраерски отставил ножку, приосанился, подбоченился и вопросил экзекуторов.
— Сеньоры, потрудитесь пояснить, что происходит?
Гном отшвырнул истрепанную в мочало розгу в угол, отер пот сжамканным в кулак платочком и возмущенно изрек.
— Этот мошенник обманул нас! Обманул!
— И в качестве покрытия убытков вы решили попользоваться его задом? — спросил я, сдерживая улыбку. — Или это только проценты?
— Если хотите да! — выкрикнул Гоблин, охаживая Перта по голым мясам остатками ивовых прутьев.
Хозяин дома взвизгнул.
— Умоляю!
— Еще неизвестно кого вам стоит умолять, милейший, — хитро улыбнулся я. — Возможно, после того как вы узнаете, кто мы и зачем здесь, вы попросите своих друзей не останавливаться и пошлете слугу за свежими розгами.
— И кто вы такие? — поинтересовался за алхимика Гоблин и пнул лежащего. На тощих половинках к обозначенным полосам добавился след приложения башмака.
— Мы любезный, — щелкнул пальцами я, и постарался придать лицу прокурорскую строгость. — Представители третьего отдела императорского сыска. Подотдел девять с литерой А. Не слыхали? Нет? Чему ж тут удивляться, — фыркнул я. — Мы не столичный театр Глобус и не цирк уродцев Триммелькама. Наша слава лежит в другой плоскости. И тех, кто с нами сводит знакомство, определяют на полный пансион в Хеймский замок. В подвалы. Доводилось вам сиживать в Хеймских подвалах? Опять нет? Везунчики! Удивительное место. Крысы и те долго не протягивают. Дохнут.
Я сделал шажок вперед.
— Мы, это ваш покорный слуга. Сеньор Маршалси… Ага! Вижу, вы протянули нить догадки к гофмаршалу Маршалси и спрашиваете не родственник этот Маршалси тому… Информация секретная… Значит… сеньор Маршалси, толкущийся за дверью со своим железным инструментарием и с ним сеньор Медина, законник. Вы не поверите, всех кого этот крючкотвор обвинил в государственной измене не смог отстоять не один адвокат! Вот, что значит знать кодексы и уложения от корки до корки!
— Государственной измене!? — дуэтом отозвались Гном и Гоблин. По их медным от гнева лицам пошли белые пятна растерянности.
— Государственной измены, — подтвердил я. — Попытку принуждения к гомосексуализму я не засчитываю. Правильно я оцениваю обстановку? Сеньор Перт?
— Это недоразумение! Я, Мигель Каллер, — как мог вежливо представился Гном. — Старейшина купеческого дома Тиарское сукно. Со мной, — гном указал на Гоблина, — компаньон, Ханс Елмаер. Этот мошенник, Прево, занял у нас не малую сумму денег, пообещав изобрести ароматизатор для тканей.
— … Который будет способствовать их продажам, — докончил Елмаер, очевидно вложивший в провальное дельце более других.
— Я вам сочувствую. Но…
— Мы его не к чему такому не принуждали! — оправдывался Гном. Старейшина трусил и не хотел в подвалы.
— Мы хотели вернуть свои деньги! — вторил Гоблин, от страха чуть ли не впиваясь зубами в огрызки розог, находившихся в его руках.
— Позвольте не поверить! — издевался я над обалдевшими торгашами. Впрочем, мои други, тоже глядели на меня не с восторгом. Маршалси даже отвлекся от Руммы. Жизнь его научила ожидать от судьбы всяческих подвохов.
— Это почему же? — возмутился босс Тираского сукна.
— Честное купеческое, — весомо заявил Гоблин, и даже слегка приосанился.