– Госпожа Мера, – промолвил пришелец. – Успокой свою защитницу.
– Кали, – сказала Мера. И Кали отошла к стене, плотно сжав губы и не спуская встревоженных глаз с мужчин. Под передником она сжимала кинжал, которого никто не видел.
Но высокий незнакомец подошел к Мере и опустился на одно колено, придерживая согнутой рукой свой окровавленный меч.
– Кервален, – неуверенно проговорила Мера, ибо лицо его постарело и изменилось.
– Мера, дочь Кенарда. Ты овдовела, не знаю, огорчит ли тебя это известие.
– Не знаю, – ответила она, и сердце ее бешено забилось. – Это ты мне должен сказать.
– Это мое владение. Мой двоюродный брат убит, хотя и не моей рукой, чего не скажешь о его соратниках. Кер Велл в моих руках.
– Как и мы все, – заметила она. Все промелькнуло перед ней – безопасный путь за ворота и безнадежные скитания потом. – У меня может быть родня в Бане.
– Бан колеблется от каждого дуновения ветра. И чего от него ждать тебе, волчьей вдове? Искать укрытия в Ан Беге? Друзья оборотня ненадежны. Я говорю – Кер Велл мой, и я намерен защищать его. – Он протянул руку к мальчику, который отпрянул от него, вцепившись в рукав матери. – Это твой?
Она так и не позволила себе заплакать. Сдержала слезы она и теперь, когда огромная, измазанная кровью рука протянулась к ее сыну, к ее дитяти.
– Он мой, – ответила она. – Эвальд ему имя. Но он – мой.
Рука помедлила и опустилась.
– Я ничего не сделаю наследнику Эвальда, но буду относиться к нему как к сыну, и его мать, если она останется в Кер Велле, будет в безопасности.
С этими словами он поднялся и подал знак своим людям, большинство из которых уже удалилось.
– Охраняйте эту дверь, – распорядился он. – Пусть никто не тревожит их. Они невинны. – Он еще раз оглянулся, не выпуская из рук окровавленного меча, ибо его нельзя было убрать в ножны. – Если мой двоюродный брат вернется домой, его ждет суровый прием. Но я думаю, он не придет.
– Нет, – подтвердила Мера и вздрогнула. И впервые за все это время по щекам ее заструились слезы. – Удача покинула его.
– В Кер Велле с ним не было удачи, пока он владел им, – сказал Нэаль Кервален. – Теперь я буду владеть им со своей доброй судьбой.
Мера плакала, склонив голову, ибо больше ей ничего не оставалось делать.
– Мама, – прохныкал ее сын, и она прижала его к себе, утешая, а Кали подошла и обняла их обоих.
– Не стоит спускаться в зал, – сказал Кервален, – пока мы не очистим его. – И он вышел прочь, даже тень улыбки не тронула его уста. А Мера смеялась, смеялась так, как уже не думала, что умеет.
– Свободны, – говорила она. – Свободны! О Кали, это Нэаль Кервален, защитник короля! Он очистит зал! Пусть получат они но заслугам. Когда-то я знала его – много-много лет тому назад; настало утро, наша ночь прошла.
И робкая надежда забрезжила во взгляде Меры, потаенная, неуверенная надежда, как любое упование в Кер Велле, ибо оно искажалось и становилось орудием мести. Она забыла, что юный арфист Фиан мертв, забыла о своей почти любви к нему, ибо Мера все еще была молода, и арфист тронул ее сердце. Она забыла обо всем, возложив всю свою надежду на Кервалена. Таков был характер племянницы бывшего короля, которая научилась выживать в житейских бурях, ибо она умела отыскивать спокойные заводи.
– Мама, – промолвил ее сын, он всегда мало говорил, этот юный сын Эвальда: он тоже научился спасаться, несмотря на свой юный возраст, а спасение его было в молчании и в том, чтобы крепче держаться, не отпускать единственную свою защитницу. – Он придет?
– Никогда, никогда он не придет, сынок, – ответила Мера. – Этот человек убережет нас.
– Он весь в крови.
– То кровь всех негодяев Кер Велла. Он никогда не обидит нас.
И она закачала своего сына, но силы вдруг оставили ее, и Кали пришлось подхватывать на руки их обоих. И все же Мера продолжала смеяться.
С приходом летнего тепла в Кер Велле сыграли свадьбу. В замке появились новые лица – худые суровые воины, но говорили они спокойными голосами и были учтивы, и многих из них Мера знала еще в юности, и те из них, кто еще мог улыбаться, улыбались ей. Кое-кто и из старых людей остался в Кер Велле, но худшие погибли или бежали, а остальные исправились; и еще многие пришли к замку, даже фермеры, надеявшиеся на землю, которую они и получили – всю, что была под паром. Было несколько родичей Нэаля, хоть и мало; с холмов пришел пестрый народ, суровый и не терпящий, чтобы ему перечили. Был здесь и Кэвин, охромевший после сражения, и долговязый Скага, и мрачный бешеный Дру с южных холмов. Но какими бы они ни были, они подчинялись закону, а слухи о зловещей смерти оборотня разнеслись далеко, так что Ан Бег и Кер Дав лишь глухо ворчали, не испытывая желания шутить с лесом и его силами. На них тоже обрушился ураган. А посему они решили закрыть дорогу и запереть Кер Велл, словно его и не существовало.