— Вот бы ты так с нами и у себя в особняке и в ресторане у Нарышкиных общался. — заявила мне недовольная Инга. — И вообще, Алексей, о таком твоем… недостойном поведении мы с Наташкой обязательно расскажем Аньке, а потом дружно на тебя обидимся.
— Инга, на меня бесполезно обижаться. — отмахнулся я. — Я вас все равно всех люблю. По-дружески…
— Незаметно что-то… — Юсупова деланно нахмурилась, а потом резко приблизила свое лицо к моему. — Чем докажешь?
— Зуб даю! — отшатнулся я и зацепил зуб ногтем с соответствующим щелчком.
— Ну… это несерьезно… — протянула разочарованная Юсупова и выпрямилась. — Нам с девочками нужны более весомые доказательства. Ты подумай над этим, Алексей.
— Обязательно, Инга. — пообещал я.
На большой перемене мы, как обычно, пошли в столовую и заняли отдельный столик. Честно говоря, после четырёх дней ресторанной еды я несколько соскучился по чему-то простому и незатейливому, и взял себе винегрет, солянку с непонятным содержанием и пюрешку с котлетой. Столовская еда пошла просто на ура! Инга же с Натальей продолжали изображать королев — девушки со скучающим видом ковырялись вилками в капустном салате и никак не могли перейти к тарелкам с манной кашкой.
Зазвонивший телефон отвлёк меня от еды, вызов был от Алексии.
— Слушаю, Лесенка. — Юсупова с Долгорукой напряглись и навострили ушки.
— Лёша… Лёша… — девушка надрывно всхлипывала в трубку. — Маме позвонили… Папа… папа… в Бутырке…
— Ты чего городишь, Леся? — не сразу «въехал» я. — Он же в командировке!
— Позвонили… сказали, что папа ни в какой не командировке… а в Бутырке… — она зарыдала. — На вечер казнь… назначена… Говорят, по ходатайству… князя Дашкова…
— Леся, это точно? — напрягся я.
— То… Точно… — рыдания в трубке усилились.
— Лесенька, сейчас буду звонить отцу и деду. Потом тебе перезвоню. Держи телефон все время рядом. — я сбросил вызов и задумался.
Ходатайство князя Дашкова? Или это какой-то розыгрыш, или бабка продолжает против меня интриговать — ну не рисуется в моем воображении картинка, на которой князь Дашков после той беседы мог по собственной инициативе подобное выкинуть! Или все же мог, но при условии того, что бабка ему пообещала полную защиту и безнаказанность? И теперь князь Дашков вместе со своими родичами почувствовали себя бессмертными и решили Пафнутьеву отомстить за унижение? Они там что, совсем охренели? А дед с отцом почему на поводу у родственничков и бабки пошли, и сдали им Виталия Борисовича?
— Я же их всех вырежу, как и обещал! Всех, сука, вырежу! И детей сожгу…
Андрей Долгорукий вместе сестрой и Ингой Юсуповой волей-неволей прислушивались к телефонам разговору Алексея. Судя по чуть побледневшему лицу молодого человека, тону и напрягшейся позе, разговор был далеко не из приятных. Наконец, Алексей закончил разговор и невидящим взглядом уставился прямо перед собой.
Только Андрей собрался поинтересоваться, всё ли у друга хорошо, как тот резко произнес, ни к кому конкретно не обращаясь:
— Я же их всех вырежу, как и обещал! Всех, сука, вырежу! И детей сожгу…
Сработавшая чуйка заставила Долгорукого забыть про свой вопрос и отскочить на темпе подальше от стола, опрокинув при этом стул. Андрей и сам не заметил, как вместе с ним от стола отскочили и Инга с Натальей, которые спрятались за ним, а со стороны Алексея пошла вполне ощутимая волна угрозы, которая с каждой секундой усиливалась. Соседние столы стремительно пустели, а обедающая студенческая молодежь, побросав вещи, подносы с едой, опрокидывая столы и стулья, разбегалась кто куда. А уровень угрозы все рос, пока не достиг совершенно запредельного значения.
— Бра-а-а-тик!!! — заверещала вцепившаяся в Долгорукого сестра.
А в столовой начало твориться что-то невообразимое — молодые люди просто орали, а девушки визжали от того ужаса, который исходил от Алексея. Многие студенты попадали без сознания на пол. Сам же Великий князь продолжал сидеть за столом в той же позе, уставившись пустым взглядом перед собой, и никак на происходящее вокруг не реагировал.
Наконец, ужас стал немного ослабевать, но случилась другая беда — столы вокруг Великого князя охватил огонь, сам Алексей встал, огляделся вокруг себя тем же отсутствующим взглядом и быстрым шагом вышел из столовой. Ужас ушел вслед за ним…