- Если подарки общину устроили, это значит, что они возьмутся за предложенное им дело, - утвердительно произнес Тьер.
Виш замялся. Как и Невеньен, он не одобрял убийства, и ей нравилась эта черта в мягкотелом кесете, который вовсе не походил на настоящего вождя.
- Они согласны, - наконец признал он.
Главный советник выглядел невероятно довольным, но Невеньен тоскливо вернулась к рассматриванию Эстала. Устранение двух членов Малого совета и нескольких авторитетных лордов, рьяно поддерживающих Гередьеса, ослабят его власть и придутся на руку мятежникам. Если Невеньен займет трон, они все равно воспротивятся этому, восстания придется подавлять, а самих аристократов казнить, ссылать и вообще заниматься в их отношении неприятными вещами. Разумнее было избавиться от них прямо сейчас. Невеньен это осознавала, просто ей не нравилось снова обагрять руки кровью. Она чуть ли не с пеной у рта убеждала советников, что с этой мерой стоит повременить. Ха! Можно подумать, ее послушали. В итоге они единогласно решили выжать из общины всю пользу, которую только можно.
Кесет, который испытывал явную неловкость при упоминании этой темы, низко поклонился Невеньен.
- Прошу прощения, моя королева. Если у вас больше нет вопросов, мне бы хотелось заняться своими делами.
- Конечно, кесет Виш, ступайте.
Невеньен проводила взглядом вождя, семенящего к сехенским палаткам. Армия мятежников пополнилась не в последнюю очередь благодаря этому народцу. Прослышав о том, что истинная королева собирается даровать им невиданное доселе свободы, сехены стали прибегать к истинной королеве из всех окрестных селений, заставляя Ламана и Стьида отчаянно ругаться и хвататься за голову. Те из низкорослых рыжих новобранцев, кто на самом деле рвался воевать, а не предлагал себя в качестве прачек или гонцов, рвались обучиться солдатскому ремеслу за пару дней, но неистовый энтузиазм не шел им в прок. В итоге коллекция генерала Стьида пополнилась новыми анекдотами о глупости сехенов. И все же это было лучше, чем ничего.
- Спасибо, - тихо сказала Невеньен Тьеру, когда он занял рядом с ней место Виша.
- За что, моя королева?
- Без вас не было бы союза с сехенами, и наше положение было бы совсем плачевным.
Если главный советник и был польщен, то не показал этого.
- Я знал, на чем настаиваю, - сухо ответил он, вероятно, намекая на отказ Невеньен даже думать о союзе, пока не найдено бескровный способ удовлетворить вождей. – Кроме того, даже если эта община Виша справится со своим заданием, наше положение сложно назвать завидным.
Невеньен скривилась. Умеет он поднять настроение…
- Что с нашим планом? – спросила она.
Тьер догадался, что она имеет в виду, без подсказок.
- Ламан подыскал людей, но ждет, чтобы кто-нибудь вызвался добровольно. Как вы понимаете, это не то дело, на которое следует отправлять насильно.
Она кивнула. Задание действительно было слишком… самоубийственным для этого. Однако это был единственный верный способ победить.
- Лорд Тьер, как вы думаете…
Невеньен не договорила, заметив въехавшего в лагерь генерала Стьида. Он держался в седле прямо и гордо, пренебрежительно бросив поводья и направляя каракового коня ногами. Сопровождавшие его более молодые всадники с орлиными эмблемами на доспехах не могли и вполовину сравниться с бравым видом генерала. Поравнявшись с Невеньен и Тьером, он лихо, с молодецкой удалью соскочил на землю. Его всегда называли превосходным наездником, и он не растерял навыки, невзирая на возраст.
Никто из следовавших за ним солдат соревноваться в грациозном спешивании не стал. Прямо в седлах отдав Невеньен честь, они поехали дальше, оставив здесь лишь одного человека. В границах лагеря этого вполне хватало, чтобы наблюдать за Стьидом.
- Завидую вашему здоровью, генерал, - с уважением произнес Тьер. – Как вам удается сохранять такую бодрость?
- Я очень тщательно скрываю все болячки, - полководец усмехнулся. – Должен отметить, лорд Тьер, вы тоже неплохо держитесь для своих лет.
Двое седых мужчин оценивающе взглянули друг на друга. Внешне они были совершенно непохожи: Тьер – высокий и худой, Стьид – коренастый и кривоногий из-за проведенной в седле жизни. Кардинально разнились и их характеры: если главный советник был прирожденным дипломатом, терпеливым и проницательным, то генерал предпочитал рубить сплеча и отличался на редкость непокладистым нравом. Однако что-то их все же роднило, хотя у Невеньен и не получалось уловить, что именно. Может, упорство в достижении цели?