Сказать было легче, чем сделать, тем более когда хотелось бросить все, упасть лицом в постель и рыдать. Спрятаться, оказаться где-нибудь в таком месте, где не будет ощущения, что ей в спину направлен нож убийцы.
Находиться у всех на виду Невеньен привыкла давно, но впервые ей было от этого настолько страшно. Вокруг было слишком много людей: слуги, гонцы, солдаты, аристократы, - и любой из них мог желать королеве смерти. Возможно, убийца стоял сейчас за шатрами и целился в нее из лука или собирался убить магией. Телохранители клялись, что постоянно огораживают Невеньен полным щитом, но ведь она не видела энергию, а значит, не была уверена в том, что это правда. Что если предатель – один из них, а яд подсыпал, чтобы отвести от себя подозрение?
Она вытерла лоб, вспотевший, невзирая на легкий морозец. Страх мучил ее, вынуждая колени трястись и превращая обращенную к гостям улыбку в гримасу. Как назло, повозки и уставшие люди растянулись по дороге, продлевая терзания Невеньен.
- Лицо сделай не таким страдальческим, - процедила сквозь зубы Бьелен, не снимая приклеенной улыбки.
Сама она казалась источающей радушие. Осанка гордая, в глазах – блеск радости от того, что к ним присоединился такой замечательный человек, как лорд Боссьер. Хотя Невеньен, перед тем как подойти к воротом, сама слышала неподобающую женщине ругань сестры на то, что ей ни мгновения не дают отдохнуть от этих лордов, чтоб они все утонули в желчи Ревета. Как бы Невеньен к ней ни относилась, Бьелен действительно обладала дипломатическим талантом. По крайней мере, в части притворства.
И сейчас Невеньен это раздражало особенно сильно.
- Что-то ты не выглядела счастливой, когда убили Лиму и ты боялась, что тебя изнасилует Анэмьит, - огрызнулась она.
Безупречная маска Бьелен дрогнула, но девушка сразу взяла себя в руки. Невеньен внутренне сжалась, готовясь к потоку язвительностей, однако сестра не стала давать волю острому языку.
- Ты королева, - напомнила она без тени ехидства, - и не можешь позволить себе показывать недовольство. Представь, что подумает лорд Боссьер, когда увидит тебя с такой кривой рожей.
Конечно, он решит, что ему здесь не рады. Или что королева всего лишь девчонка, которая не может уследить за собственным поведением. Невеньен тяжело вздохнула.
Она не имеет права на горе. Не имеет права на страх. На что она вообще имеет право?
Тем не менее, когда часовые прокричали приветствие и чалый конь лорда Боссьера миновал ворота, Невеньен все же изобразила гостеприимное выражение. Правда, она не была уверена, что союзнику есть до этого хоть какое-то дело.
Плотный мужчина сидел в седле мешком. Факелы осветили его плоское лицо с широкими скулами, скорее принадлежащее фермеру, чем высокорожденному. Густые брови Боссьера были сдвинуты и немного приподняты вверх, создавая впечатление, будто лорд чему-то удивлен, однако вблизи стало ясно, что он напуган и разочарован. На встречающих Боссьер не обратил никакого внимания. Он продолжал крутить головой и смотреть поверх голов суетящихся возле ворот мятежников. Сначала Невеньен показалось, что он кого-то ищет, но потом поняла, что он пытается разобрать в ночной темноте размеры лагеря. Судя по всему, они подвели его ожидания.
Прежде чем пробормотать ответные приветствия, Боссьер оглянулся, словно гадал, не развернуть ли ему коня и не поехать обратно. Однако менять решение было поздно – выезд загораживали неуклюже вкатывающиеся в лагерь обозы и его же люди, в глазах которых стояло облегчение от того, что они наконец достигли конца пути.
- Моя королева, - аристократ неловко соскочил на землю, разбрызгав размокший снег, и поклонился Невеньен. Притом его бегавшие глаза как будто не видели королеву и игнорировали даже Бьелен. Невеньен тщетно попыталась убедить себя, что это от усталости и замешательства.– Лорд Тьер писал мне, что солдат под вашим началом намного больше, чем я могу видеть сейчас. Почему ваш лагерь такой маленький?
Невеньен с трудом удержалась, чтобы не заскрипеть зубами. Тьер соврал, причем не только в этом, иначе трясущихся от ужаса перед Гередьесом союзников было не собрать до скончания веков. Однако ее разозлила не ложь – ставя на письма королевскую печать, Невеньен их все-таки читала, - а то, что Боссьер и сам не был честен. Он обещал привести не меньше трехсот человек, а пришло с ним никак не больше ста. Спрашивать его, куда делись еще две сотни, было бессмысленно. Невеньен уже наслушалась всяких оправданий от других союзников и не думала, что Боссьер изобретет что-то новенькое. Зима, погода плохая, зов от истинной королевы оказался внезапным, народ собрать не удалось, а даже согласившиеся крестьяне, выйдя за ворота домов и заморозив носы, тотчас возвращались обратно – причин насчитывалось достаточно, и, увы, не все из них были неправдой.