- Прибытие союзников еще ожидается, - спокойно произнесла Невеньен, - а сравнительно небольшой лагерь – это часть нашего плана, лорд Боссьер. Если бы мы начали собирать возле Эстала крупные силы, нас бы разбили гораздо раньше, чем мы бы подобрались к столице и выгадали удачный момент, когда нас никто не может атаковать.
Это тоже было обманом. Но Боссьер, расслабившись, кивнул. Людям вообще нравилось считать, будто у правителей все четко спланировано, а лорду, раз он уже добрался сюда, надо было верить хоть во что-то.
- Приятно слышать, - сказал он. – Лорд Тьер рассказывал мне, что у вас есть некий секретный план, подробности которого он опасался сообщать в письме, но который обязательно приведет нас к победе. Значит, это правда?
- Естественно, - ровным голосом ответила Невеньен. – Это чистейшая правда.
* * *
Отделавшись от Боссьера, который дотошно выпрашивал ее о положении дел, Невеньен вернулась в шатер и исполнила лелеемую мечту – не зажигая свечи, рухнула на постель, зарылась в ворсистое одеяло и накрыла им гудящую голову. Таких союзников, воровато оглядывающихся, - без пяти мгновений предателей – хотелось выгнать прямо сейчас, не дожидаясь, пока они удерут. Но сделать так было равносильно закапыванию самого себя в могилу, поэтому приходилось терпеть. А потом, если секретный план осуществится, терпеть Невеньен придется всю жизнь.
В носу снова защипало, и она сморщилась, сдерживая слезы. Это было невыносимо. В потоке забот для скорби не оставалось места, и Невеньен хотелось плакать уже не из-за Эсти, а из-за измождения. Она и представить не могла, что короткое сидение у столицы обернется таким мучением. Да что там – она вообще не думала. Ей казалось, что отец чудесным образом соберет для них возле Эстала всю армию центральных земель – многотысячное войско – и бояться будет нечего, даже если провалятся восстание сехенов внутри крепостных стен и тот самый тайный план. Но Стьид не мог за несколько оставшихся до коронации дней привести к Эсталу верные лично ему отряды, а таких было немало, хотя он и пообещал разделаться со всеми офицерами, которые могли продаться Иньиту. Восстание сехенов тоже следовало готовить дольше, чем три-четыре дня. Через час после сумерек Виш встретился с одним из шпионов и назвал имена лордов, которые община обязалась устранить. Список показался Невеньен внушительным, однако кесет смотрел на вещи более трезво. Он предупредил, что хорошо, если союзники-сехены выполнят хотя бы половину обещаний. Эффект от их действий будет, но вряд ли такой, на какой рассчитывали Тьер и Невеньен. Паника в городе не возникнет.
Спасти их мог лишь секретный план. План, который одна часть союзников считала лишь «наведением тумана» от окончательно свихнувшихся мятежников, а вторая – тем, что обеспечит гарантированный успех. Только Невеньен, Тьер и еще пара доверенных человек знали, что все висит на соплях.
Но слезами горю было не помочь. Она должна была делать то немногое, что могла. Конкретно в данный момент – выспаться, если уж выдалось свободное время.
Невеньен заставила себя сесть и снять с ноющих ног сапоги. В Серебряных Прудах и Остеварде ей обычно удавалось все решать, не выходя из кабинета, однако здесь ей приходилось бегать из одного конца лагеря в другой, причем не по одному разу. Стукнуть кулаком по столу и приказать явиться к ней в походных условиях было сложно. Зачастую люди не могли оторваться от важных дел или им по некоторым соображениям не стоило появляться возле ее шатра. Поэтому икры Невеньен с непривычки болели, а ступни, то потеющие в теплых носках, то замерзающие от ожидания на холоде, зудели.
Сбросив сапоги, Невеньен начала распускать косы с вплетенными в них лентами. Когда волосы волной легли на плечи, она огляделась в поисках ларца с принадлежностями для причесок, но в темноте его очертания рассмотреть не получилось. Шен приступала к обязанностям только завтра; попросить о помощи было некого. Что за печаль…