Невеньен, похоже, никакой двоякости не заметила, потому что ободряюще улыбнулась ему.
- Ваши стремления достойны того, кто станет вернейшим слугой Кинамы.
По знаку королевы Сех снова поклонился и с облегчением вернулся на место. Пришла очередь Сони молоть чепуху.
Он шагнул к Невеньен, причем ближе, чем сехен, заставив девушку заерзать на троне, а мага-телохранителя – насторожиться. Поклонившись, Сони прижал руку к сердцу и начал вдохновенно врать, впрочем, придерживаясь правды.
- Моя королева, я пришел сюда, чтобы принести пользу королевству. Небеса не баловали меня, и вы знаете, какое я вел существование до того, как встретиться с лейтенантом Каленом и его отрядом. За свою жизнь я видел множество детей, которые умирали от голода и холода, да и сам я был таким ребенком. Я справился с этим, но сотни других – нет, и некому было зажечь для них погребальный костер. Долгие годы я не представлял, как решить эту проблему, пока не услышал от лейтенанта Калена о вас. Я верю в то, что благодаря вам дети в Кинаме перестанут голодать и терпеть нужду, и именно этого я мечтаю добиться.
Кто-то сзади тихо хмыкнул, не в силах скрыть скептицизм по этому поводу. Сони же наслаждался произведенным впечатлением. Никто не ожидал от вора такой проникновенной речи, и теперь все взгляды были прикованы к нему. Кто-то охнул, Невеньен – та вообще не отводила от него задумчивых глаз, забыв о том, что должна отпустить новобранца.
- Ваши стремления достойны того, кто станет вернейшим слугой Кинамы, - опомнившись, быстро проговорила она.
Сони захотелось тяжело вздохнуть. Неужели Невеньен поверила?
- Небеса видят, что передо мной поистине достойнейшие люди с чистыми помыслами и силой в руках, чтобы защищать королевство и способствовать его процветанию, - произнесла королева, дождавшись, пока новобранцы вернутся на места, и поднявшись с трона. – Готовы ли вы принести клятву вечного служения Кинаме и мне, истинной королеве Невеньен Идущей, покровительнице эле кинам и владычице центральных и южных земель?
Она изрядно сократила похвалу новобранцам, наверное, из-за сугубой официальности церемонии. Сони, извернувшийся в очередном земном поклоне, этому только обрадовался. Чем скорее закончится этот спектакль, тем меньше придется бить лбом об пол.
- Готовы! – стройно ответили Сони и Сех.
Протараторив клятву, они выслушали подтверждение от Калена, Ламана и королевы, а затем двое секретарей поднесли им бумагу на деревянном планшете, чернильницу и перо, чтобы расписаться под своей клятвой. Глядя на то, как сехен трясущейся рукой выводит собственное имя на желтоватом листе, Сони помедлил.
Вот и все. Конец вольной жизни наступил уже давно, но эта жалкая бумажка символизировала собой некую черту, вернуться за которую будет невозможно. Документ с его подписью будет храниться до тех пор, пока не истлеет, наверняка намного пережив того, чье имя он содержит. Но все равно никому никогда не будет дела до того, что некий сирота Сони стал гвардейцем у мятежной королевы, которая – чем Бездна не шутит – однажды может действительно занять кинамский престол. Вздохнув, Сони обмакнул перо в темную жидкость и нарисовал под текстом клятвы закорючку. Не покинь он Могаред, сдох бы безвестным от рук Тайли и его прихвостней в каких-нибудь задворках. А так на память о нем хоть что-то останется.
- Пройдите перед своими товарищами и посмотрите в глаза тем, кто отныне станет вашей семьей, - скомандовала Невеньен, когда секретари забрали бумаги.
Сех и Сони послушно промаршировали до двух магов, замерших в центре зала. Дьерд, которому надоело стоять истуканом, весело им подмигнул, а Виньес коротко кивнул, ни на ноготь не опустив задранный подбородок. Что ж, это вполне в его надменно-лордском стиле.
Исполнив приказ, Сех крутанулся и встал в строй к гвардейцам, а Сони на мгновение задержался, глядя на пустое место рядом с Дьердом. Там могли бы стоять Келси и Лейни, которых он тоже с удовольствием назвал бы братьями. Но их погребальные костры отгорели.
Оставалась последняя, поздравительная речь королевы – снова пустая болтовня. Слушая вполуха разглагольствования Невеньен, Сони рассматривал ее костяной кулон и широкий тканый пояс с золотым шитьем и по привычке прикидывал, за сколько это можно было бы продать. Он бы вообще перестал ее слушать, если бы, постепенно поднимая взгляд вверх по платью в оценке украшений, не обнаружил, что девушка пристально на него смотрит. Сони сразу же уткнулся себе в ноги, представляя, о чем она подумала.