Понимаю. Но обида все ещё сидит внутри.
Так должен же быть некто, кто останется в системе человеком. Не сломается, не отгородится стеной сухих правил от юного поколения. Такие в каждой школе есть. Я знаю.
Хотела бы занять это место. Но порой. Порой каменею под слоем правил и потому не уверена, что не превращусь в изваяние во славу системы.
Комментировать
***
Весна разгулялась не на шутку. В нагретом кабинете жарко, несмотря на открытые окна. Рябиновая аллея красуется зелёными листочками. Свежими, как чуб Мотьки. Мои бэшки возятся, поглядывают во двор: там цветут яблони и веет прохладный ветер. В такую погоду уроки в тягость.
Но почему бы не попробовать? Откладываю учебник.
– Вам должна откликнуться Цветаева. Юная, гордая и свободная, как вы, – собираю их внимание на себя, как линза собирает лучи. Открываюсь, могу себе это позволить, потому что строки, написанные ею век назад, откликаются во мне. Дети это считывают сразу. Позволяю словам нести меня:
Кто создан из камня, кто создан из глины, —
А я серебрюсь и сверкаю!
Милена забывает про телефон, который надо бы спрятать от меня под парту. Забывает про сообщение, которое набирала тайком, наверное, своему парню. Ник перестаёт дергать ногой. Класс слушает и выдыхает вместе со мной:
Дробясь о гранитные ваши колена,
Я с каждой волной – воскресаю!
Да здравствует пена – веселая пена —
Высокая пена морская!
– Красиво, – шепчет Соня. – Почитайте ещё.
И я читаю. Останавливаюсь только тогда, когда эмоции переполняют окончательно. Мне хорошо. Я дотянулась до них. Строчками, написанными в иное время. Но все еще живыми. И разве не для этого я здесь?
Мотька вскидывает руку. Я киваю ему: спрашивай.
– Марина Николаевна, а правда, что у неё был роман с женщиной?
– Вот это поворот! – вставляет свои пять копеек Ник. Как всегда.
Только Мотька и осмелился бы спросить. Провоцирует? Не похоже, смотрит серьезно, не кусаче. И потому мне хочется ответить искренне.
– Да, у неё был роман с Софией Парнок.
– И вы считаете это… ну, нормальным?
Я знаю, как нужно ответить. Но. Но. Но. Свобода ещё волнуется во мне. И будь что будет.
– Нормально ли это? Не знаю. Но если человек способен на любовь, так ли важно, кого именно он любит: мужчину или женщину?
Звонок ставит точку в разговоре. Класс тянется к выходу, медленнее и задумчивее, чем обычно. Матвей оборачивается на пороге:
– Вы сказали то, что думаете. Спасибо.
Весна встречает меня яблонным духом, ветром и солнцем. С крыльца слетаю: на ногах у меня снова крылатые сандалии Гермеса.
Потому что честность – это тоже свобода. С детьми нужно быть честной. Так они увидят в вас человека и откроются в ответ. В такие моменты я чувствую: вот мое место. Я рада быть собой и быть здесь.
Главное, не забыть. Не превратиться в изваяние, как в детской игре: морская фигура на месте замри.
Мне хочется вписать эту мысль в себя. Вписать буквально. Загадываю: сдадут мои бэшки экзамены успешно – сделаю тату. Волну на предплечье. И к черту стереотипы!