Иногда чуть свет Франтишек уже на кладбище: бродит, как неприкаянная душа, с полными карманами проса, семечек, пшеницы, муки, хлебных крошек и сыплет между могил, взывая к пустому небу: тирли-тирли, тирли-тирли. Пройдет несколько шагов, остановится и, переведя взгляд с неба на землю, смотрит, не послушался ли его призывов какой-нибудь скворец, снегирь или свиристель, не поклевывает ли где, весело подпрыгивая, зерно. А потом снова вышагивает, как сеятель, тирли-тирли, тирли-тирли.
Некоторые подозревали, что Франтишек песок сыплет, не зерно, а птицы не дураки, их песком не приманить. Это ж сколько зерна надо на такое кладбище, как наше! Людям хлеб не из чего было печь. Поля изрытые, истоптанные, да и много ли под пулями соберешь? Значит, и птицам должно быть голодно. Но голодного и на песок приманишь. И когда птицею по небу летишь, с высоты не видать, что кто внизу сыплет. Песок или зерно. Да еще кричит тирли-тирли и в небо глядит — отчего б ему не поверить?
Учил Франтишек ребят прислуживать при литургии. Прежние прислужники за войну подросли, им теперь интересней было неразорвавшиеся снаряды и мины разряжать. Но кто хотел стать прислужником, должен был смастерить западню для скворцов. И водил Франтишек свою команду на холмы, что у леса. Там они целыми днями ловили этих скворцов. А словив, приносили на кладбище и выпускали.
Случалось, лежа со своими учениками в траве и зарослях, держа концы веревок от силков в руках, забывал Франтишек про костел. Со скворцами оно не так-то просто. Можно день проканителиться и пустым уйти. Стоит, чтоб один ловец другому на ухо словечко шепнул, когда скворец подлетит, или вздохнул погромче — сразу спугнет птицу. Мальчишки, чего с них взять: увидят, что подлетает, сразу сердце бух, бух, а скворец и сердце может услышать, если оно громко колотится. Но кто раз спугнул скворца, того Франтишек из прислужников выгонял.
— Пошел отсюда, пустопляс. На скворца терпения не хватает, а хочешь господу богу служить?
И не помогали ни слезы, ни мольбы, ни что дома отлупят. Суров иногда Франтишек бывал. Но вообще-то добрая душа. Еще когда меня прислуживать обучал, мы только и соскребали воск с подсвечников. А стоило его спросить, что значит saecula saeculorum[4] или Dominus vobiscum[5], отговаривался, что это тайна божья.
— Тебе надо знать, когда в служебнике страницу перевернуть. Когда вино и воду в чашу налить. Когда колокольчиком зазвонить. А слова только бормотать научись.
Приходили иной раз люди к заутрене, а в костеле духота, как в святом хлеву, потому что некому было проветрить. Тогда ксендз брал жердь и отворял окна — что поделаешь, Франтишек скворцов ловит. Либо люди уже сходятся в костел, а тут дверь заперта, потому что Франтишек с раннего утра побежал приманивать скворцов и не вернулся еще. Пора заутреню начинать, в костеле народу полно, ксендз в ризе то и дело выглядывает из ризницы, а тут свечи не зажжены, алтарь не накрыт, органист только знай играет, а Франтишека нет.
Тогда, бывало, кто-нибудь из прихожан, помнивший с грехом пополам, как прислуживают, надевал стихарь и выносил за ксендзом служебник. Ксендз поднимал чашу, и тут только являлся Франтишек. Весь еще взбудораженный от этих скворцов. Мало что волос седой — в голове полно травы. Башмаки, брюки мокрые от росы. И хоть бы со смиренным видом тихонько колени преклонил. Какое там, бухнется с маху, аж пол загудит. И того, кто вместо него прислуживал, вытолкает взашей, мол, нечего его место занимать. И так затянет et Cum spiritu Tuo[6] или хотя бы amen, будто с самого начала на коленях перед алтарем стоял.
Но удивляться тут нечему. Скворцов лучше всего поутру ловить и в воскресенье, когда они с ночи голодные и в полях тишина. Ну, а от холма на опушке леса до костела километра два, а Франтишек уже старый был, и, может, только эти скворцы заставляли его держаться за жизнь. Или, может быть, бог ему приказал, налови, Франтишек, перед смертью скворцов. Потому и ксендз на это сквозь пальцы смотрел и никогда его не ругал. Расспрашивал даже, когда Франтишек после службы ему стихарь в ризнице снимать помогал:
— Ну как там сегодня скворцы, Франтишек? Прибавилось на кладбище хоть немножко?
Да и не годился уже Франтишек для тяжелой работы в костеле. Вот скворцов на холме у леса ловить да таскать на кладбище было в самый раз для него дело.