Проводив посетителей, Павлик и Зуфар отправились в контору, как им наказывал Гафитулла. Но не прошли они и половины дороги, как Зуфар сказал:
— Все-таки лучше бы камень осветить рентгеном.
Павлику это предложение понравилось. По совести сказать, ему не хотелось так быстро расставаться с алмазом. Поэтому он откликнулся быстро:
— Ну что же, пойдем к абыю.
Они уже подходили к карьеру, когда услышали громкое стрекотание мотора. Это летел вертолет, часто совершавший рейсы между прииском и городом. Но на этот раз он летел почему-то не к конторе прииска, а к карьеру.
Вертолет заметно снижался.
Скоро стало видно, что винтокрылая машина опускается прямо в огромный котлован карьера.
Мальчики остановились на валу, окружавшем карьер кольцом. Теперь им было видно все, что делается внизу. Павлика всегда поражали размеры карьера. Здесь все было огромно. Не верилось, что такой громадный котлован выкопали в земле люди. На дне торчали большие глыбы-скалы белого камня, словно гигантские клыки какого-то зверя. Людей почти не было видно. Внизу работали большие машины. Методично ворочал лопатой, словно кашу хлебал, черный экскаватор. По крутой дороге в карьер цепочкой опускались тяжелые автомобили-самосвалы. Словно трудолюбивые жуки, ползали по дну серые тракторы.
Опустившись над карьером, вертолет на несколько секунд повис в воздухе неподвижно; очевидно, пилот выбирал место, куда приземлиться. Еще несколько мгновений, и машина встала на землю. Со всех сторон к ней бежали рабочие. Ребята тоже спустились вниз. Когда они прибежали, из вертолета уже вылез пилот, совсем еще молодой парень с белесым чубом, выбивающимся из-под шлема.
— Смело! — восхищенно произнес один из подбежавших рабочих. — В самую яму опустился. Сильна машина.
— Ничего! — сказал пилот и улыбнулся. — Я вам пушку привез. Ствол для гидромонитора. Тяжелая штука! Давайте, выгружайте.
Быстро сгрузили ствол монитора, и вертолет улетел. Он застрекотал, как большая швейная машина, почти отвесно пошел вверх, потом развернулся, взмыл и превратился в едва заметную стрекозу…
В это время откуда-то появился высокий мужчина в новом светлом костюме, запыхавшийся, вспотевший. Павлик узнал в нем Григория Озерова, с которым повстречался на вершине Лысого Монаха.
Григорий сразу захлопотал вокруг ствола монитора.
— Ну, ребята, помогите! — взмолился он. — А то мне одному долго придется возиться.
Оказывается, надо было помочь ему очистить ствол от липкого технического вазелина. Быстро разыскали ветошь, принесли бидон с керосином и принялись за работу.
— Костюм испортите, — сказал Григорию Павлик.
— Не успел переодеться, — виновато ответил Григорий. — Что поделаешь? Ну, испачкаю…
И действительно, скоро светлый праздничный костюм мониторщика нельзя стало узнать — на нем появились пятна машинного масла, глины и грязи. «Старается», — подумал Павлик. Ему нравился этот длинноногий человек с голубыми глазами.
У противоположной стороны карьера работали два гидромонитора. Они выбрасывали из коротких стволов толстые сильные струи воды и подмывали стену снизу. Вода размывала грунт и несла его по деревянным желобам к средине карьера. Потом, Павлик знал, эта жидкая глинистая масса попадает в бутары и там промывается. От нее остаются только гальки. А их затем сортируют по размерам и отправляют под рентгеновские лучи. И все это делают машины.
— Разве то мониторы! — пренебрежительно сказал Григорий. — Мухобойки! Вот этот будет силен! Настоящий гидрозверь…
Он ласково похлопал ладонью по стволу.
— Слышь-ка, Павло, — вдруг заговорил Григорий изменившимся голосом, — ты в самом деле ничего о себе не помнишь. Ну то, что было с тобой до детдома?
— Нет… А что?
— Да, видишь, у меня был такой же сынишка, твоих лет… В войну потерялся. Сам-то я воевал, а семья того… Ну, ладно, извини.
Ствол установили на прочную стальную подставку, прикрепили к нему тяжелый рычаг, чтобы можно было поворачивать и нацеливать ствол куда надо. Потом подсоединили конец толстой стальной трубы, отвесно спускавшейся со стены карьера с головокружительной высоты.