– А по мне, мёртвые они завсегда лучше живых.
– Того, судя по тексту, и при жизни жаловали.
– Про то врать не берусь, – оставил Циклоп шутливый тон. – Но когда наследники, растащив королевство на лоскутки, как гнилое одеяло, привели его в запустение, по нём и правда затосковали – твёрдой руке, неотвратимой справедливости и прочей чуши… Раньше земли его простирались с берегов Великой реки до бескрайних лесов на Восходе (наш против них – монастырский садик) заслоняя здешний мир от нападок свирепых иноверцев и язычников. Умел и уговорить, и подкупить, и приструнить кого надо. При его же правнуке от империи остался клочок болота, пяток захудалых деревень, обветшалый замок да провалившийся фамильный склеп. Жалкое зрелище! Потомок всё мечтал собрать воедино прадедову корону. Жаловался по секрету, что вроде и достался не худший кусок – надлобная часть – да каменья какие-то тусклые. А так бы снова засияла! Будто в ней дело…
– По секрету?.. Откуда такие подробности?
– Удивлён, что разбойник знался с отпрыском королевского рода? Тогда я не был изгоем. И законные правители не брезговали помощью – моей и ребят. Не нынешних! С теми не пришлось бы отсиживаться. В два счёта смели б этих, крови не нюхавших. А мы её и попить вволю успели, и пролить! Тем ремеслом худо-бедно перебиваться можно было, если судьба уберегает…
– Так вы из наёмников? – догадался учитель.
– Не одобряешь?.. Верно! Какая разница, кто заберёт проданную тобой жизнь – враги или свои. Я ведь не книжник, чтобы ум на деньги обменять. Только привычку убивать да готовность сдохнуть.
– И что? Тот хотел отобрать обломки у родственников с вашей помощью? Силой?.. Уговорить не пробовал, или выкупить?..
– До него это проделали! Те, кому обмануть правоверного – никакой не грех. Или проще того – уплыли в тёплые края добычей али данью. А королевичу втемяшило восстановить справедливость! Да ещё тьму легковерных за собой сманил. Нас в том числе. Попы, как всегда, свой интерес приплели, изобразив волей Всевышнего. Вроде, враги у себя держали кое-что из реликвий по ихней части. Назвали Святым Походом! Созвучно былым векам, когда на Вере Истинной не токмо наживались, но и сражались за неё.
– И чем уплатили? Молитвами о спасении душ?
– Угадал! В случае смерти обещали прощение былых грехов, а победы – ещё и будущих. Сам понимаешь, победитель берёт, сколько может унести, не заморачиваясь о добродетелях. Полная дурь – было отправиться туда! Днём сущее Пекло, и из-за поднятого в воздух песка стирается граница меж небом и землёй. А ночью ветер стихает, и всё тепло высасывает в черноту с колючими звёздами. Стучишь зубами, лишь бы не околеть. Ночами и двигались. Кони с верблюдами ломали ноги в занесённых камнях, или исчезали в зыбучих ямах вместе со всадниками. Многих своих потеряли ещё в дороге. А в светлое время отсиживались, загораживаясь от песчаных вихрей чем придётся. Костров не разводили, да и не из чего. Поесть разогреть – зароешь, пара минут и готово. Зато, как думали, подошли незамеченными. Слыхал про их город? Читал наверняка, в книгах точно написано. Форпост на краю пустыни. Место вокруг – как перегретая сковородка, а за стенами зеленеют сады, в фонтанах и каналах журчит прохладная вода. О ней мечталось едва ли не больше, чем о всех остальных обещанных наградах. Разведчики доложили – вроде спокойно, нас не ждут. Вооружённая подмога не прибывала, и гонцы ворот не покидали. Вот только как за них попасть? Южане трусливы, но надеяться, что сами откроют…
– Должен же существовать заранее разработанный план… – встрял учитель, на трезвую голову полагавший себя неискушённым в военной науке.
– Выбор невелик – штурм, либо осада. И шансов на успех, догадываешься, куда меньше, чем у наших нынешних гостей. Проведай, как они, – приказал Циклоп одному из заслушавшихся, – смени дозорного.
Тот, кряхтя, поднялся, потирая затёкшие колени, и нехотя поплёлся к дыре.
– Ты прав, – шепнул бородач Фридриху на ухо. – У королевича, похоже, изначально имелся. Мы расположились лагерем в полуночи пути до города, за грядой барханов – самим не маячить, и не желая до времени видеть, даже издалека, торчащих иглоподобных башен, с которых ихние шаманы отравляют умы тёмными молитвами. Не слыхал? Будто кожу сдирают с души и храбрость, и веру, делая тебя запуганным и беспомощным. Вот тогда и прискакал он. Из самого сердца бури. Один.
– Кто?
– Прокажённый купец… Лицо замотано, надо думать, чтоб не посекло и не ослепило.
– Без свиты, через пустыню?
– Да. Оно и удивительно. Ты не сомневайся, даже в самых безлюдных местах найдутся охотники поживиться. Тамошние дикие племена тоже не чураются. А сей фрукт, видно, из богатеев. На пальце перстень со здоровенным изумрудом, и конь – султану на зависть.