Показалось, в глазах затуманилось. Полутьма стала какой-то мутной. Факельный язык расплылся пятном. С похмелья, наверно… Посланный вернулся быстро, да слова цедил в час по маленькой ложке.
– Чего там? – нервно торопил Циклоп. – Не тяни!
– Ничего… Зола уж остыла… Эта похоже и не просыпалась… Сопит… Зато ихний главный раскудахтался!..
– И о чём его честь накукарекал?
– Очередное последнее предупреждение… Мол, кто не сдастся добровольно, тому пощады не видать…
– И не надо! Суду доверяться, что Нечистому! Они не правду защищают, а выполняют поручения. Тех, кто точно тебе не друг, коли дело коснулось. Беги, прячься, отстреливайся, отбивайся, кусайся – живьём к ним не попадай! Даже если не виноват! Иначе разделают, как грамотей-живодёр лягушку, и пришьют, чего им надобно!.. – одноглазый втянул носом. – Оттуда несёт!
Полупрозрачные щупальца один за другим выползали из трещины, поглаживали каменный потолок и, закручиваясь, растекались вдоль него.
– Что это? – отшатнулись разбойники. – Духа-пещерника выпустили?..
– А вы признали? Так об нём только по моим байкам знаете! Поверите так же, если скажу, что нет? – успокоил атаман. – Явись он, сразу б повеяло могилой, а не…
В запахе сперва не почуялось опасности. Обыкновенный аромат тлеющего дерева, по-домашнему уютный. Даже приятный, благородный, словно деревяшки были ценной породы и вполне себе сухие, а не собранный где попало отсырелый валежник… Снизу, тихонько нарастая, доносилось мерное потрескивание.
– Выкурить хотите? Рассмешили! Хоть весь лес палите, нам и горный воздух сгодится. – Циклоп закашлялся и неожиданно зевнул. – Ну-ка сними поджигателя, – велел он стрелку.
Тот лёг на край, прицеливаясь сквозь пелену, и замер, как показалось, слишком надолго. Затаил дыхание, поймав мишень?..
– Уснул что ли?
Вместо ответа вниз по камням лязгнул выпавший арбалет. Сработал спуск, бесполезно чиркнула стрела. Дымные струи густели, оборачиваясь ветвями, бесплотными и, одновременно, упругими, гибкими, стремительно множащимися, благоухающими и опутывающими, прорастающими прямо в сознание, переплетаясь в нём непроницаемой сетью, сковывая мысли и лишая воли… Главарь, стряхнув накатившую вялость, поднял незадачливого стрелка за шиворот. Тело того обмякло, но следа от раны заметно не было.
– Чего с тобой?
– Оставь… – пробубнил тот и окончательно повис без чувств на руках товарищей, будто только что одним махом всосал в себя бочонок крепчайшей настойки.
– Тикаем отсюда! – скомандовал предводитель. И остальные, бросив бездыханного сообщника, поспешили на свет. Но в дыру «парадного» входа вместе с чистым воздухом ворвался множественный свист. Самые расторопные упали, утыканные стрелами, как иголками ежи.
– Будьте прокляты! – спрятавщись за камнем, потряс кулачищем разбойник. – До такого даже иноверцы не додумались! Потравить как тараканов!..
– А вы и есть! Только хуже!
– Гогочите, твари! – прохрипел Циклоп, позаимствовав не разряженный арбалет у павшего собрата. Но вырывающийся из-за спины на волю дым, рассеиваясь снаружи, скрыл удачливых на этот раз стрелков. Даже на зоркий единственный глаз полагаться было бесполезно. Послал вслепую, зная, что ни в кого не попадёт, и бросил Фридриху. – Следующую давай! Живой не дамся!
– А им живыми, похоже, никто и не нужен... – шепнул Учитель, и не подумав шевелиться. – Хотели унести тайну бургомистра в могилу – пожалуйста, она перед вами! Не сыграет козырь!..
– Глумишься, книжник! Тебя, погляжу, тоже в сон клонит, – зыркнуло на него слезящееся око. – Вечный сон! Так что теперь бесполезно с тобой делиться. Рассказ долгий получится, а времени нам осталось совсем ничего. Небесный судья и так всё знает! Говоришь, имеют интерес к нашей трудовой добыче?..
– Не-кхе…-исключено… – прокашлял заложник в ответ.
– Айда со мной! – подняли его за шкирку, увлекая внутрь, где ватные клубы мешались с мраком. – Сразу не полезут, пока не видать и дышать нечем. Куда от них денемся! Да кое-что может!.. На эти не смотри, – кивнул Циклоп на сундуки у входа, – там барахло всякое, тряпки… Набрал воздуха! Гадость вверх поднимается, туда пока не добралась…
И правда, выползая из трещины поперёк туннеля, дым напоминал ножку бледного ядовитого гриба, выворачиваясь под потолком волнистой шляпкой, и лишь дальше, остывая, заполнял всё пространство. Тяга у дымохода отменная! А сбоку даже осталось свободное местечко проскочить… Фридрих машинально выдернул тусклый, почти тлеющий факел со всегдашнего места. Если хозяин пещерного логова и научился ориентироваться в подземелье вслепую, про себя такое утверждать не мог.