«Не хотелось бы так думать…» – проглотил Фридрих сомнительный комплимент.
Приближалась самая интересная часть праздника. Малыши и кто постарше переместились в ряды зрителей. Потом девушки вдруг разом выпорхнули из середины и встали широким кругом, оставив недоумевающих парней одних. Те либо притворились, либо действительно не сразу поняли, чего от них требуется. Собрались кучкой, что-то обсуждая между собой, и наконец вытолкнули из своих рядов высокого и плечистого, не слишком упирающегося юношу. Даже среди принарядившихся товарищей он выделялся добротной одеждой и один имел настоящие сапоги, почти как у господ.
– А вот, похоже, и счастливчик. Кто это?
– Мартин. Сын деревенского старосты, – бросил учитель, даже не глядя в ту сторону.
– Вижу, напыщенный гусак пользуется здесь популярностью. Особенно у девиц.
– Считается, многие в него влюблены…
– И более всех – он сам, полагаю.
Учитель пожал плечами.
– Погляжу, вы о нём не лучшего мнения, – счёл за согласие пилигрим. – Не из ваших любимчиков?
Среди одноклассников тот выглядел переростком. Других в возрасте, когда он поступил в школу, родители уже не пускали учиться – для взрослого парня найдутся и более полезные занятия. Ему же не просто позволили, а благословили на это дело – пусть единственный сын набирается разума, а мозоли ещё успеет заработать. Да тот не проявил способность и тягу к наукам. Зато преуспел в другом. Мальчишки его побаивались, поскольку он был старше и сильнее, чем не брезговал пользоваться. А девчонки просто души в нём не чаяли. Да и женщины привечали, ибо природа не поскупилась наделить его тем, на что они обыкновенно падки. Не исключено, преподаватель однобоко судил о нём. Но самодовольное выражение не покидало ухоженного лица, даже когда тот не мог ответить простейший урок. А Фридриха подобное в людях бесило. Во всём ощущать превосходство без должных оснований и считать себя заведомо лучше других – он полагал первейшим признаком глупости.
– По понятным причинам, – сухо бросил учитель, – меня мало интересуют красивые юноши. А иных достоинств в нём пока не нашёл.
– Ну и кого же он выберет? Даже отсюда видать – местные красотки его так и пожирают глазами: одной не повезло, и этой тоже…
Очередная отвергнутая с завистью косилась на следующую. Но парень опять проходил мимо, и те уже удивлённо переглядывались. Нетерпеливые подались вперёд, более робкие застенчиво мялись на месте. Как будто издеваясь, он обошёл не один круг, делая вид, что ищет кого-то, а от него прячутся. Хотя ни у одной в мыслях не было избегать первого красавца. Юноша небрежно крутил в руках подтверждение своего общепризнанного первенства. Понятно – для кого постарались умелые девичьи руки, но обычай требовал отдать почётный трофей, а кому – теперь решал он. Пилигрим провожал его взглядом, бормоча под нос:
– Спасибо, любезный. Выстроились, как на параде, и по возрасту, вроде, подходят. Только выбирать особо не из чего – либо дурнушки, либо голытьба. Ни те, ни другие нам не интересны. Тоже мне везение – заполучить в довесок к собственным недостаткам расфуфыренного болвана, начисто лишённого вкуса. О! Неужто кто-то ему-таки приглянулся? Предпочитает скромниц?.. Ну, правильно! Поупираемся для приличия – куда ж без этого! Хотя видно, что довольна. А она ничего, даже в своём скудном одеянии. Не вырядилась пёстрым пугалом, как прочие. Хочет выглядеть естественно? Он же заметил, да и сорвал летний цветочек посреди осени. Не броский, аки мухомор в чаще, но исполняющий заветное…
Из гущи толпы на свет костра оказалась вытянута за руку девушка, выказывающая неподдельное смущение. Одетая проще остальных и не по погоде легко. Зато единственное украшение – рябиновый венок, счастливой обладательницей которого она только что стала на зависть подругам – смотрелся на её полуопущенной головке не хуже драгоценной короны. В груди неприятно кольнуло…
– Кто это? – оживился странник.
– Мая. Сирота, – вяло отозвался учитель, – внучка бедной вдовы.
– Бесприданница тронула сердце нарцисса? Гляжу, вам не очень по душе. Любимая ученица? Оказывается, вчера мне солгали? Стыдно! Какой был смысл, если ложь изобличила себя в простейшей ситуации. Продолжите отрицать? Нет? – готов простить.