– Ещё бы! Но разве так не бывает?.. Потому за цыганочку сперва приняла, после разглядела, что обозналась…
– Бывает, гм… – губки пастора довольно разошлись, точно съел лакомство. – Не возьму в толк, отчего церемонятся с поганым племенем, вместо того, чтобы его искоренить, позволяя кочевать среди оседлых, как свойственно правоверным, народов и распространять скверну. И пресловутая устойчивость к холоду их жён с выводком, не иначе, следствие языческой магии. Но сейчас речь не об этом… Разрешите представить уважаемому суду следующий документ. Датированный, судя по всему, кануном описываемого утра.
Зачитываемое Фридрих знал почти наизусть. В отличие от бумажки, адресованной палачу, для архива тогдашний судья записал протокол более обстоятельно:
«Задержанная, назвавшаяся Маей. Несовершеннолетняя. По её утверждению, круглая сирота, постоянного жилья в пределах города и окрестностей не имеет. Судя по строению лица и цвету кожи, не цыганка, хотя определённое внешнее сходство наблюдается. Выглядит неряшливо. Платье в пятнах сомнительного происхождения и местами порвано. Одежда, более подобающая времени года, равно как и заведённым правилам приличия, а также обувь – отсутствуют. Возможно, арестованная заражена паразитами, угрожающими здоровью граждан. Испытывая голод, склонна к мелкому воровству. Может представлять прочие опасности. На основании вышеперечисленного заключаю: данное лицо не имеет права находиться на территории города и, следовательно, фактом своего в нём пребывания нарушило закон…»
Далее шло подробное описание того, что заслужил согласно «Уложенью…» ребёнок за «преступление» – голодать и мёрзнуть без крыши над головой и «подобающей одежды». Разношенные башмаки вместе с ворохом тёплого старья в тот год Мая за ненадобностью ещё в начале весны пихнула в угол злополучного фургона и там позабыла. О них бы и не вспомнила, не сделайся земля совсем холодной с наступлением зимы…
– Подсудимая, не про вас писано?
– Возможно… Да.
– Можете тогда объяснить, что за «пятна сомнительного происхождения»?
– Не знаю… Кровь, наверно…
– Вот как? А вы, господин бургомистр? Подписано вашей рукой…
– Не могу помнить… – побледнел тот, на лысине выступила испарина. – Их тогда столько было, во время чистки…
Истинная правда, копаясь в архивах учитель не сразу отыскал нужную запись, с неприятным удивлением обнаружив, что подобных за интересующий период имеется больше сотни. Правосудие проявляло завидную педантичность в документировании дел, когда с преступника нечего поиметь. И всё повторялось почти слово в слово – описание, обвинение, приговор – отличаясь лишь именами осуждённых, если те упоминались. Нашёлся даже мальчик по имени Май. Но и среди девочек, к слову, менее многочисленных, с искомым именем оказалась одна единственная.
– Поздравляю, господин защитник, – тихонько хихикнул над ухом пилигрим. – Конкурирующая сторона сама расстегнула воротничок бургомистра, чтоб вам удобней держать его за горло. Не бойтесь! Девке это не навредит, наоборот. Приберегут! Угадайте, на чьё место метит судья, собираясь и дальше двигаться стопами предшественника? Уж он-то привык использовать козыри! Всегда так, сперва, вышагивая по карьерной лестнице, за начальничий подол держатся, а, набрав вес, просят подвинуться. В то время как их извечный соперник, старикашка ювелир, полюбуйтесь, спит. Наверно, видя себя во сне в высоком кресле и не догадываясь, как оно наяву было близко.
– Так пролейте свет, подсудимая, – продолжал, любуясь собою, пастор, – на те злополучные пятна.
– Чего проливать-то?.. – выдавила она, – Забрызгало, когда Циклоп с Томом родителей убивали.
– И вы даже не попытались тому помешать? С трудом верится!
– Она еле спаслась. – пришёл на помощь учитель, видя, каким бессовестным образом собираются её сломить. – А после, при содействии добрых людей, дала показания. Всё должно быть записано…
– Что-то не попалось мне подобного документа! Хотя внимательнейшим образом изучил весь архив за то время! Не подскажете, господин бургомистр, где он и существует ли на самом деле?
– Подтверждаю, – обречённо выдохнул тот. – Хранится с особой секретностью. Благодаря тем данным мы установили слежку за бандой…
– Которая длилась пять лет? Не многовато?!. И вы доверились такому ненадёжному источнику?
– Нет, конечно… Долго перепроверяли…
– Согласен. Даже слишком. А что девчонка в окровавленном платье может быть их соучастницей, в том числе в убийстве собственных…
– Нет! – воскликнул Фридрих. – Какому такое может прийти в голову!..
– Очевидно, не только вам не пришло… – довольно хмыкнул обвинитель. – А стоило б! Напомню ещё об одном преступлении, про которое все тут забыли, либо не хотят вспоминать. Но и оно, по странному совпадению, случилось именно тогда, когда в этих краях объявилась стоящая ныне пред нами особа. А дату уточняет как раз выше озвученный документ. Догадываетесь, обвиняемая, о чём я?