Старушка-травница на заднем ряду тихонько разрыдалась.
– И почему мы должны в это поверить? – в председательском голосе заскрежетали жёсткие нотки.
– Том говорил, Йозеф подтвердит, – пол показался учителю зыбким, что захотелось взмахнуть руками, чтоб удержать равновесие. – Сами же заметили, на смертном одре нет смысла лгать…
– Он был безумен, а вы хитрите. Используете чужое расстройство разума, чтобы кое-кого увести от ответа. В медицинском заключении фигурирует несколько иная причина смерти. Из ваших слов следует, описываемая драма разыгралась без малого шестью годами тому?.. А сколько животное может вынашивать в себе rabies*? – блеснул осведомлённостью судья.
– Зависит от разного, – только и оставалось пожать плечами. – От нескольких месяцев до полугода.
– С нашим недобрым знакомцем, насколько мне известно, разделалось быстрее. А на дикого зверя, вынужденного самостоятельно добывать пропитание и защищаться от врагов, только и ждущих, когда тот ослабнет, чтобы занять его нишу, потребовалось около шести лет? Или вернувшийся из небытия для мести призрак заразился после, от живых?
Возразить было нечего. Сам бы рассуждал подобным образом, будь задача не оставить камня на камне от мистической версии.
– Верно заметили, ваша честь, – включился священник. – Следует делать разницу между не упокоившимися душами и оборотнями. Вторые всецело принадлежат нашей реальности, чему имеется немало, в том числе официально зафиксированных, свидетельств из уст самих перевоплощавшихся.
– Следовательно, те и недугам подвержены соответствующим? – спросил председатель.
– Ну, да, – подтвердил святой отец. – Звериным и человечьим.
– Вот видите? – глянул судья на защитника. – По-моему, так более логично.
– Но в народе говорят… – ухватился Фридрих за последний довод.
– Мало ли чего сочиняют, – не дали ему уцепиться за соломинку. – Оставим убиенную сироту, да покоятся с миром её кости. Вернёмся к подсудимой. Обвинение утверждает, та как раз водила дружбу с этими тварями. А если она их и подослала? К обоим.
Ну вот! Теперь поздно настаивать, что таковых не существует, когда сам завёл про них речь.
– Именно так, ваша честь! – воскликнул пастор, с обожанием заглядывая в судейское лицо. – Или сама…
– Напомню, кхе… – закашлялся Фридрих, теряя голос. – Когда разбойника покусали, она томилась под замком в башне, ожидая наказания, и никак, ни в каком обличии не могла появиться в лесу!
– Благодарю, – кивнул председатель. – Значит, моя версия более правдоподобна? Так, обвиняемая? Молчите? Но ничего, скоро молчание закончится. Зовите следующего! Больше никого нет? Допрос свидетелей защиты завершён, – объявил судья, зевнув.
И учитель решился на отчаянный шаг.
– Постойте! – прохрипел он, сердце бешено билось, заглушая мысли. – Есть ещё один, кто мог видеть убитого после того, как тот расстался с моей подзащитной.
– Ещё?.. Разве и так было не достаточно? И кто он?
– Некто, известный вам как посланник Святейшества и Наблюдатель от его имени. Он тут, в зале.
– Знаю. Вообще-то свидетелям не положено присутствовать на заседании, пока их не вызовут. Чужие показания могут повлиять… Однако, учитывая безупречную репутацию вашего свидетеля, и из уважения к нему… – одержало судейское любопытство верх над ленью. – Для дачи показаний вызывается… Прошу вас.
*****
Лицо над густо-вишнёвой мантией показалось бледным как сама смерть. Впрочем, бледность присутствовала неизменно, а касательно лица – виднелся только подбородок да тонкие губы, по-прежнему растянутые в улыбке, режущей не хуже отточенного лезвия. Даже судье, видно, сделалось не по себе, когда произносил:
– Клянитесь говорить правду и только правду!
– Извольте, если это необходимо, – согласно качнулась тень от шляпных полей.
– Господин защитник, задавайте ваши вопросы.
– Свидетель, – пытался учитель вернуть себе голос, – вы разговаривали с подозреваемой в ночь убийства?
– Нет смысла отрицать. Разговаривал. Надеюсь, мне позволят не излагать содержание беседы, ибо это не относится к делу.
– Хорошо. Обвиняемая была одна?
– Знаете ли. Туман стоял такой, что если бы и нет… Я видел только её.
– А сколько времени прошло с момента, как они с убитым покинули праздник, до начала вашего разговора?
– Светила, по которым обычно его определяю, скрыла облачность, да и не особо о нём задумывался. Полагаю, достаточно, чтобы мужчина и женщина насладились обществом друг друга.
– Или ведьма расправилась с жертвой? – не преминул встрять пастор.
– Да, простите, запамятовал, – посетовал на себя старик. – Первое ведь осмотр арестованной отрицает… Второе, если угодно.