Вот и делай доброе дело! Как охарактеризовал бы пастор: спасая отданные на растерзание стуже маленькие тела, губишь не менее хрупкие души! А что? Лучше наоборот?..
– Ладно, и это гони, – поддалась уговорам она. – Кто знает, вдруг там холоднее будет…
– В подземелье?
– Да хоть бы и в нём, – ответила девчонка, похоже, думая о другом. – Чего обещал, притащил?
– А как же!
Подзуженный пилигримом учитель навёл кое-какие справки. Не было секретом, что захваченная Циклопова добыча перекочевала в общественное достояние, откуда перечислялись средства на всевозможные городские нужды: торжества и увеселения, строительство дорог, укреплений, храмов и учреждений, также на довольствие армии, стражей порядка, разумеется, чиновников. И, с недавних пор и с особой скупостью, на борьбу с эпидемией. Как будто эта задача, и правда, стояла в конце длинного списка, как смерть, завершающая жизнь, в том числе и тех, от кого зависело распределение общегородского богатства. И чем больше расходных статей воткнуть впереди, тем дальше она окажется. На каждую просьбу о дополнительных выделениях неизменно слышалось: денег нет. Да и что б оно решило! Хорошо хоть, напуганные власти и в остальное не слишком встревали, не совали повсюду носы да палки в колёса. В иных обстоятельствах было б забавно наблюдать беспомощный ужас тех, кто привык сам внушать благоговение и трепет. Единственно, что они берегли почти так же ревностно, как собственную шкуру – городской капитал. Даже закрадывалось сомнение: действительно ли он принадлежит всему городу, а не конкретным его представителям?
Остроумно было разместить сокровищницу прямо под зданием тюрьмы. На охране экономия, и всяк, кто позарится на казённое достояние, имеет перед глазами, что ждёт после разоблачения. И как туда попасть? Йозеф, наверно, был вхож в любую дверь, только его больше нет. Самому вежливо отказали, когда пожелал воочию убедиться в правдивости отговорок. Не пустили с парадного, стоит попробовать зайти?.. Тут-то и вспомнил, о чём невзначай сболтнула предводительница беспризорников. И в продолжение накануне состоялся такой разговор:
– Дело есть! Говорила, от вас имеется тайный лаз в городское подземелье? Можешь провести в место, где хранят казну и прочее?
– Ну, – кивнула она с ходу, не став отнекиваться. – А на кой?
– Всё оттуда не возьму, обещаю. Даже и не заметит никто…
– Вот зачем к нам привязался? Выходит, и ты прохиндей, не лучше других.
– Напрасно так! – притворился обиженным учитель. – Я ведь, когда помог вашему приятелю, про нору ни слухом, ни духом.
– А чего уже тогда выпытывал – где мы да что? Не первый такой.
– Пойми! Я просто хочу помочь!..
– Себе?
– Не только. Другим тоже, и вам…
– И как же?
– Забрать одну неприметную вещицу, от которой здешнему люду сплошные убытки.
– Что ж сами её тогда не отдадут или не выкинут?
Может, и стоило обратиться напрямую? – шевельнулось сомнение. Но раз уж пошёл иным путём, поздно с него сворачивать:
– Когда они добровольно расставались с добычей?
– Циклоп что ли подсунул? – почти угадала Королева. – Известный пакостник! А ты, не из его ли шайки?
– Нет, но в гостях у них бывал, – не стал Фридрих скрывать, надеясь, что данная подробность биографии прибавит ему авторитета в глазах тоже не сильно ладящей с законом.
– Значит, говоришь, отнятое вернуть хочешь?.. Право, не знаю… – замялась она, и вдруг глаза заблестели. – Вот если б карта была!
– У меня есть.
– Брешешь! Или сам нарисовал, придумал из головы…
– А вот и нет! Настоящая! Старинная. Только дома осталась.
– Без неё никак!
– Совсем?
– А то! – закатила глазки девчонка. – Знаешь, какие там ходы запутанные, сколько ответвлений, ловушек, тупиков? Заблудиться в два счёта! Непременно нужна. Достанешь?
– Ладно, попробую, – пообещал учитель.
К списку предметов необходимой помощи от внешнего мира приписал «Полную историю…» и «Атлас…». На другой день адресат лично доставил посылку. Издали госпожу можно было принять за рыцаря, изготовившегося к турниру, правда без доспехов и щита, зато верхом и с длинным копьём на перевес. К наконечнику был подцеплен свёрток. Она бережно опустила его на крайние доски. Затем мост стали поднимать, и посылка сама-собою съехала к решётке. Пришлось разрезать верёвки, оба фолианта сразу не пролезали. Всадница отчего-то не спешила поворачивать коня назад. Фридрих уже не видел, но чувствовал это. По узкой внутренней лестнице взбежал на башню, оттеснив от парапета недовольного часового.
– Не положено, – буркнул тот.
– Я на минуту, пару слов…
– Мне жаль, – первой крикнула она, заметив его в бойнице, – что так получилось. Бедная девочка! Подозревала о предательстве, но не догадывалась, что изменники все поголовно!..