Вместо ответа она задрала левый рукав. Пониже локтя смутно белели несколько соединённых концами полосок. Будто, фигурно выложив приклеенные слюной травинки, нарочно держала это место под солнцем, пока не загорит и не получится узор. Что за глупое баловство! Однако загар заканчивался раньше – чёткой границей над запястьем. Скорей походило на застарелый, почти изгладившийся симметричный шрам.
– Что это?
– Не видите? – она поднесла руку поближе к камину, развернув к огню. Фридрих брезгливо сморщился. Слишком явственно, вопреки сопротивлению его разума, на бледной коже с юношеским пушком прорисовывался клиновидный контур с завитком внутри – стрельчатая арка со свисающей петлёй, недвусмысленно дающей понять, что ждёт, если вторично не повезёт оказаться там, где это оставили.
– Хорошенькое украшение?
– Откуда оно у тебя?
– Простите, прежде я никому не показывала. И вам было невдомёк, что учите бывшую преступницу.
– Когда ты успела? Я знаю тебя с неполных двенадцати лет, и ничего подобного за тобой не замечал!
– Ещё раньше. За год до того меня арестовали и приговорили к изгнанию.
– Получается, ты по рождению горожанка?
– Какое там!.. Задержалась на время… Деваться было некуда... Оставаться насовсем не думала. Не очень мне город пришёлся – напыщенный, но какой-то бездушный, холодный. Перезимовала б по-тихому и подалась куда-нибудь ещё. Да вот попалась…
Как-то не укладывалось в голове: невинное с виду создание, а тогда и вовсе ребёнок – и уродливый, позорящий отпечаток, каким городские власти клеймят осуждённых, всегда вызывавших не столько сочувствие, сколько разумное желание держаться от таких подальше.
– В чём же ты провинилась? За что тебя?
– За мелкую кражу.
– Даже мелкая кража постыдна…
– Спасибо! Мне тогда уже дали понять, что лучше околеть от голода…
– Больно было?..
– Больнее, чем сейчас можно представить! – резко, будто обжёгшись, выдернула она руку из света пламени.
– Извини… – досада по поводу её слез сменилась сочувствием. Не сильно одобрял он законы, которые терпящих нужду награждают калёным железом. А тут ещё… Сколько лет ей было! И всё же никогда не решался вслух осуждать городское право, считая его лучше полного беззакония, или чем слепо вверять людские судьбы прихоти господ. – Уверен, ты была не виновата. В любом случае, дело в прошлом, и за всё заплачено даже более чем следовало.
– Но теперь меня собираются снова обвинить в воровстве!..
– Кто до этого додумался? Менее удачливая поклонница твоего красавчика? – видя её лицо, он понял, что не к месту пошутил. В упрёке пилигрима есть доля справедливости: слишком мало учитель интересовался жизнью своих учеников за стенами школы. Какова была её судьба до момента, как четыре года назад он первый раз увидел девочку сидящей на уроке? Кто и откуда её родители, как давно и почему она осиротела – он не знал и даже не попытался узнать. А ведь незнакомец расспрашивал о ней!..
– Постой… Не тебя ли разыскивает?..
– Меня. Уже нашёл.
Новость не обрадовала. И у бывшей ученицы вид был не радостный.
– Зачем ты понадобилась этому господину?
– Не я.
– А что? – с горькой улыбкой пробежался Фридрих по ней взглядом сверху вниз. – Немногое у тебя имеется, чем разжиться. Да и он не похож на нуждающегося.
– Это не моё было…
– Чьё же?
– Его.
– Нашла? Или?..
– Не, не стащила. Сам дал.
– И чего потребовал взамен?
– Ничего…
– Просто так? И вдруг возникла надобность? За что же одарил тебя столь нужной вещью? За красивые глаза? Прости! Они у тебя действительно красивые! И лицо… И сама очень милая! Несмотря… Да что я! Тебе, верно, без меня уже всё про это сказали. Но вот в его бескорыстность я почему-то не верю.
– Сама удивлялась. Но это правда было вроде подарка. Только на время…
– Подарок на время? Весьма странно. И теперь явился за ним?
– Да! – она закрыла лицо рукавом.
– И тебе жалко его отдавать? Он слишком ценен для тебя?
– Не в том дело! Просто я не могу его вернуть, поскольку даже не знаю, где он!
– Тоже исчез? Давно?
– Вчера ночью.
– Боюсь, это совпадение не в пользу твоего будущего мужа. Но может оказаться и просто совпадением.
– Было б лучше. Правда, тогда вообще не представляю, как быть. А страшный старик говорит, теперь меня ждёт ещё хуже, чем раньше…
Всё оказалось куда серьёзнее. Выходило, учитель невольно помог?.. Типу, не вызвавшему ни малейшего желания содействовать. Тот сам не ожидал узнать предмет своих поисков в бедной пастушке. Девушка, которой чудесным образом повезло? Об этой точно такого не скажешь! Хотя, с чем сравнивать… Может статься, она не внучка вдове, и даже не внучатая племянница. И в том и заключалось везение – встретить в момент отчаяния эту добрую, бескорыстную женщину. Кто же она тогда?