– Главный, который хромой, был недоволен, всё ругался… И ещё про какое-то поручение, вроде как они для чего-то понадобились одному, который сам не хочет этим заниматься.
– Проговорились-таки! Но ты об услышанном больше никому! Пусть думают себе, что мы не знаем. Проще будет взять с поличным. А как называли друг друга?
– Одного – Том. Другого как-то странно… Цык-в-лоб…
– Может, Циклоп? – угадал лысый.
– Точно! А что это?
– Существо из древних преданий, с одним единственным глазом. Только откуда тебе, неграмотной, знать… – не стал судья углубляться в мифологию. – А ещё кличка печально известного главаря лесных разбойников, который настолько всех в округе запугал, что люди боятся рассказать мне про его делишки. Это позволяло ему и шайке оставаться безнаказанными. Но теперь им не отвертеться! Спасибо, ты оказала неоценимую помощь правосудию! Двойное убийство – серьёзное преступление. Сейчас я всё запишу с твоих слов, а ты прочитаешь и подпишешь. Вернее, читать не обязательно, просто оставишь внизу отпечаток пальца. И ступай себе. Поменьше светись и ни о чём не беспокойся, если понадобится, сами тебя найдём.
*****
Дальнейшая забота о судьбе сироты, очевидно, не входила в круг его многочисленных обязанностей. Как, видимо, и любого другого здесь. Выбор у неё был невелик: Отправиться куда глаза глядят – а перед ними до сих пор вставал жуткий лес. Вновь очутиться там казалось верной погибелью. Или оставаться на месте, полагаясь на милость судьбы и что справедливый закон, пекущийся о наказании для злодея, вспомнит ненароком и о его жертве.
Поначалу её жалели, но чем дальше, тем больше грязная и оборванная девчонка начинала раздражать аккуратных, привыкших к чистоте горожан. Даже на паперть собора не пустили за неподобающий вид, а кто-то подсказал: чтобы просить милостыню, надо купить разрешение. На какое-то время прибилась к компании таких же беспризорных ребятишек, которые поровну делили между собой крохи – кому перепало – и тепло, жавшись друг к дружке в углу заброшенного сарая. Но однажды, воротясь, нашла вход в их убежище заколоченным крест-накрест досками. И, естественно, никто не отозвался. Потом догадалась, что вероятнее всего произошло, а пока решила – товарищи её попросту не дождались, перебравшись в местечко получше. Еду находила на городской свалке за рынком, но потом и оттуда прогнали. Одичавшие собаки не желали делиться скудной добычей. Наступала зима. Мостовые по утрам становились матовыми от жгучего инея, на лужах хрустел лёд. В небе стягивались тучи, набухая снежными вихрями, готовыми вскорости обрушиться на присмиревшую землю. Весь день приходилось искать, где спрятаться на ночь от холода. Любая раздобытая тряпка, выброшенная кем-то за ненадобностью, шла в дело, однако и это не спасало от надвигающейся стужи. Про голод пыталась просто забыть, но тщетно. И часто торчала неподалёку от здания судебного приказа, не зная, как ещё напомнить о себе тем, кто занимается делом об убийстве её родителей. Там и приключилась эта дурацкая история с яблоком.
Хозяйка корзины и крикнуть не успела: «положь на место!..», как стражник, которому давно намозолила глаза оборванка, портящая своим обликом лоск и строгость главной городской улицы, схватил её за шиворот и поволок к судье. Тому доложили о происшествии, но он оказался занят, принимая посетителя. Потерпевшая ждать не стала – важнее успеть продать весь товар, чем потратить полдня из-за одного паршивого яблока, к тому ж с побитым боком и успевшего испачкаться, и в довершение всего изъятого в качестве вещественного доказательства. А взятой под стражу деваться было некуда. От тепла её разморило и она едва не заснула, как дверь в конце концов открылась. «По рукам!» – послышалось оттуда. Гость вышел, судя по всему, довольный результатом визита, заметил арестованную и подмигнул ей, очертив пальцем вокруг шеи – жест, не предвещавший ничего хорошего. Вряд ли он узнал её, но она не забыла это гадко-насмешливое лицо.
– Он здесь!
– Что? – стражник поднял её за шкирку, – Голос будешь подавать, когда велят, – и пинком втолкнул в помещение. – Арестованная доставлена!
– Ступай и жди за дверью, – хозяин кабинета не сразу поднял на них глаза, уткнувшись в какие-то бумаги. – Что ты хотела сказать?.. – наконец рассеянно спросил он, в этот раз не предлагая сесть. – И с ковра сойди. Нечего вшей трясти. Чистили недавно...
– Почему вы не задержали его?! – выпалила, захлёбываясь, Мая. – Это тот самый, из шайки одноглазого… Убийца с дубинкой!..