– Я?.. – девочка ещё сильнее прижалась к прутьям, пряча руки. – Нет…
– А кому ещё я могу его передать? Не этим же пьяным болванам! Меньше всего бы хотелось, чтобы он оказался у их хозяина. А тебе он может пригодиться. Думаешь, для тебя всё закончилось? Или есть на что ещё надеяться? Одна-одинёшенька ночью в зимнем лесу! Не стоит пренебрегать предложенной помощью.
Помощь! От любой лишней тряпки сейчас было бы больше прока, чем от какого-то камня. Он пугал немногим меньше, чем его хозяин.
– Спасибо, – выдавила она. – Я не могу принять это…
– Обрекая и меня, и себя?
– На что?..
– Известно! Но людское недоверие пересиливает сочувствие. Даже если речь идёт о спасении жизни! Зачастую и на собственную плевать, кабы не вышло чего…
– Хотите сказать, это может вас спасти?..
– И не только меня, если поняла.
– Но как?
– Это уж моя забота. Тебе лишь придётся повременить с отказом от земного бытия, коим, вижу, ты нисколечко не дорожишь, полагая, что имеешь на то основания. Не торопись. Ты в самом начале пути.
«Успокоил!..» – горько отметила про себя Мая, не прочь оказаться сразу в конце, неважно где, вместо того чтобы бесконечно долго ковылять к нему в снегах. Пусть и с неожиданно свалившимся на голову «подарочком», который ни продать, ни обменять. Навряд ли он сам покормит иль обогреет. Как и близкая воля… В решётки отовсюду задувало, зато хоть снизу крепкие доски без щелей. А снаружи!..
– Видишь, о тебе заботятся. Сделай и ты шажок навстречу. Нельзя отдать это в плохие руки. Иначе, мало того, что нам обоим не поздоровится… – опять последовал затяжной приступ кашля, в этот раз хлёсткого, со стегающим присвистом, заставляющим по недавней памяти вздрагивать и сжиматься. – Жестоко пострадают те, кто абсолютно ни при чём…
– Но мои!.. – не сдавалась девочка. – Разве надёжнее? Одну за воровство едва не оттяпали!
– Позволь решить старшему и, как ты верно выразилась, более опытному.
– Нет! Я не готова... Куда он мне?.. Или… – хотя незнакомец далеко не был ей приятен, она вовсе не собиралась становиться виновницей бед, неважно, нищего или чьих-то ещё. Хватило расплаты за меньшие грехи. – Его просто надо припрятать?.. И нужно, чтобы непременно я?.. Раз больше некому… А после вернуть?..
– Говорю – сама судьба нас свела! Нюх безошибочно подсказал: малявка, а умна не по годам! Уверен, нечасто такое слышала в свой адрес. Окружающим не резон открывать тебе правду о самой себе, без этого сподручнее понукать, шпынять… – в старческом голосе прозвучали нотки плохо скрываемого ликования, отчего он сделался ещё более жутким. – И вот представилось всё изменить, отыграться. Припрятать?.. Почему же? Ты можешь им полноправно владеть. Хорошо. Не хочешь брать насовсем, возьми на время. Но отнесись серьёзно, не как к пустой безделушке. Это твоя единственная надежда. Отдашь при возможности. Согласна?
– Только где я вас…
– Не беспокойся. Когда мы оба будем в безопасности, я сам тебя разыщу. Останется лишь исполнить обещание. Ну?
– Благодарю, – прошептала она, точно принимала наказание. – Вы очень добры. Клянусь, что непременно его отдам, как он снова вам понадобится…
– Вот так-то, – из-под лохмотьев к её голове протянулись две тощие руки с кривыми жёлтыми ногтями и надели ей на шею цепочку из тусклого серебра. – Спрячь. Не надо, чтобы они видели. И другим не показывай и ничего не говори про это. Даже самым близким, – страшный голос шипел как прижатое клеймо. От нахлынувшей боли помутилось в глазах… – Особенно им! Так будет лучше для них и для тебя.
«Это совсем не сложно, ведь у меня и нет никого», – подумала девочка, поспешно выполнив указание, покуда нищий сам не попытался ей помочь. Совершенно не хотелось, чтобы он её трогал. Тот ещё несколько секунд держал руку прямо у неё перед лицом, словно для поцелуя, но, к облегчению, передумал.
– Вижу, вместо искренней признательности, ты брезгуешь мною, – вздохнул он. – Ничего. Понимание важных вещей приходит не сразу. Надеюсь, в следующую нашу встречу ты отнесёшься ко мне по-другому. А пока желаю удачи. Она тебе ой как понадобится!