– К чему? – раздражённо выпалила госпожа. – С чего взялась решать?! Тебя покуда не отпустили!..
– Кажется, их милости голосок… – зашушукались внизу. Каменный свод, отражая, усиливал даже шёпот, делая его слышным в верхней комнате башни. – На кого ругается? Мы тоже желаем поглядеть… Никак, её и распекает!.. Не хочешь полюбоваться на свою работу?! – прокричали с улицы. – Подгоните телегу поближе!.. Плохо видно? Подсвети-ка факелом!.. Нравится?!.
– Незачем тебе туда смотреть, – загородила хозяйка спиной окно.
– Боишься глянуть людям в глаза? – донеслось оттуда. – Ведьма!
– О чём они?
– О тебе! Не поняла ещё? – из-под слипшихся ресниц в неё уставились два иссякших колодца, заполненных пустотой – точь-в-точь как у тех в лесу...
– Нет… А что случилось?
– Твоего Мартина нашли…
– Наконец то! Где он?
– Чему радуешься, дура?!
– Хочу его увидеть…
– Вот этого как раз тебе и не следует!..
– Почему? Он отказался от меня?.. Забыл…
– Как и всё остальное… Надеюсь, его не отягощённая воспоминаниями душа витает среди ангелов, в чём, правда, сильно сомневаюсь.
– Что с ним случилось?
– Сама бы хотела знать. Только привезли его сюда бездыханного. И по всем признакам – уже давно. Все думают, аккурат с тех пор, когда вы с ним за ручку удалились.
– Но всё было в порядке… Он умер?
– Да! И они уверены – ты знаешь, почему.
– Нет…
Странно. Должно было всё оборваться внутри. Мир перевернуться, треснуть пополам!.. А вместо этого память принялась лихорадочно прокручивать события роковой ночи в поисках ответа, который, по их мнению, ей известен. И страшно было именно оттого, что она никак не может его поймать. Нащупать и вытащить из вереницы путающихся мыслей и меняющихся картин…
– Чего молчишь? Ты хоть, дурёха, понимаешь, во что влипла?
– Понимаю! – опустила Мая предательски сухие глаза.
– Как будто для тебя это не новость! Впрочем, помнится, ты обмолвилась, будто парню угрожает опасность.
– Да… У него нашли?..
– Напротив! Кое-чего при нём не оказалось! Не подскажешь – куда делось?
– О чём вы?
– Строила тут из себя непорочную дурочку! А ведь вы с ним неплохо поразвлеклись. Улизнул от тебя, даже штаны забыв натянуть…
– Не было ничего такого!..
– А что было? Просто на звёзды глазели?
– Да… Ещё разговаривали… Потом задремала…
– И он куда делся?
– Не видела. Проснулась, его уже рядом нет…
– Спала! Не помню! Этим только аппетит разбередишь! Идеальная жертва, на кого всё свалить. А они уж постараются вытянуть признание!
– В чём? Я ничего не знаю.
– Неважно! Сама придумать не сможешь – подскажут. Гордись! По твою душу явилась конная гвардия сопроводить с почётным эскортом к новому месту содержания.
– Вы отпускаете меня с ними?..
– Ещё чего! Сама разберусь! Иль я не имею законного права казнить и миловать в собственном феоде? Дашь слабину один раз – сядут на шею и не слезут. Ишь, требуют они! При дядюшке б и высунуться побоялись. Жаль, из-за тебя не только с мужичьём, с добрыми соседями приходится ссориться. Но ничего, пусть хоть целое войско сюда пригонят, об эти стены и не такие зубы обламывали.
– Так пустите меня к ним! Зачем вам проблемы?
Ответом была звонкая пощёчина. Наконец-то по красной щеке побежали долгожданные слёзы.
– Никто не смеет мне указывать, как поступать – ни они, ни ты! – поднятая рука с отбитой ладонью вдруг задрожала, легла к ней на плечо, обняла и прижала лицом к хозяйской груди. Мокрый нос, хлюпая, ткнулся в пахнущие луговыми травами волосы. Жалость к себе невольно перекинулась на ту, кого, казалось, нет никаких причин любить. Но разве можно отдать взращённое на чистом воздухе полудикое растение в душный застенок лишь потому, что кое-кому так удобно? – Не бойся и не глупи! Пусть потрудятся – найдут настоящего убийцу. Этот дурень, догадываешься, мне тоже был дорог. И я желаю знать – кто повинен в его смерти на самом деле! Хотела преподать урок, а теперь, видимо, придётся тебя защищать. Нашли себе!.. Я-то видела настоящих ведьм – в монастыре. Где ещё встретишь с виду таких набожных и в то же время зловредных? А ты!.. Даже не знаю, кого жалеть больше – его или тебя. Лучше б уступила ему. Авось не отправился искать себе других приключений… Проспался бы и вернулся домой живёхонек и вполне довольный. И ты тоже…
– Как вы можете?.. – Мае хотелось высвободиться. Наблюдать высокородную даму в столь жалком виде казалось чем-то постыдно-запретным. Проплачется и ещё пуще возненавидит… – Это же грех!
– Им объясни! Посмотрим, как поверят в твою непогрешимость! Прежний священник, хоть сам и был никчёмный пропойца, учил кротости и терпимости. А этот – призывает выискивать врагов где ни попадя! И в ком нашёл? В нецелованной соплячке! – втянула женщина покрасневшим носом. – Вместо того, чтобы заняться похоронами, как я распорядилась… Даже покойника в покое не оставят!..