Сам Фридрих, будучи домоседом, не отказывал себе, особенно жаркими днями, не отягощёнными делами школы, в длительных прогулках по тенистым опушкам, кои способствовали неторопливым размышлениям. Но поворачивал назад всегда раньше. Как сам себе объяснял – не хотелось приближаться к трактиру – сосредоточию сторон жизни, которые не любил и не желал принимать, – и того хуже, пересекаться с тамошней публикой. Но имелась ещё одна, не настолько явная причина, природу которой понял лишь теперь. То-то после поворота с боковой тропки на тракт созданные в воображении картины, начинавшие было обретать стройность и чёткость, вдруг расплывались и рушились, будто в них вторгалось нечто постороннее. И даже если дорога пустовала – не перекрикивались, не цокали копыта, не скрипели телеги – ощущение только усиливалось. А на самом деле виной всему был звук водопада, доносящийся на грани слуха, что и распознать невозможно. Не подозревал, что овеянная мрачными легендами река протекает настолько близко от того места. Зато теперь сомнений нет, он видит истинного убийцу. По меньшей мере, одного из них.
Жаль, нельзя подобраться ближе и осмотреть скальный выступ. Да и толку? Наверняка, если б от размозжённой головы там оставался какой-нибудь след, его давно смыло дождями и брызгами. Учитель не сильно пожалел, представив, что это могло бы быть, вспомнив сморщенный как бурдюк затылок покойника. Зато остальное сходится: дорога, ремень, кратчайший путь оттуда до реки, который недолго проделать и пятясь. Дальнейшее представлялось того ясней: Речка норовистая. За лето, правда, обмелела. Но пока шли дожди, напиталась и поднялась. Застрявший в камнях труп высвободило и понесло до, собственно, места обнаружения. Остаётся пробел: сам упал, или подтолкнули? Если первое – парень явно от кого-то убегал, напуганный так, что напрочь забыл об иных опасностях в абсолютной темноте и незнакомой местности. Спрашивается – от кого или чего? Если второе – вопрос того короче: Кто? И ещё одно, но не менее существенное: как и зачем покойный очутился в лесу неподалёку от развилки?
*****
Фридрих вернулся из леса ровно там же, откуда в него сошёл. Поборов брезгливость, поднял утерянный покойником пояс. Срезанный кончик торчал в застёгнутой пряжке. Значит, стянули силой… Содрали, пока убегал?.. Аккуратно, как бритвой?.. А следом штаны… Даже ног не поцарапав?.. Вообразить жутко, что это за тварь могла быть. А Мартин видел!..
Спрятал находку за пазухой, отряхивая руки, будто ненароком схватил падаль. И вдруг почувствовал себя, как застуканный вор. Напротив, по ту сторону тракта, наискосок прорезая лес, вглубь уходил длинный овраг, заполненный чёрной водой, присыпанной увядшими листьями. Издалека, сквозь растянутую меж сухих ветвей мутную вуаль, пялилось тёмное окно на облупившейся стене. Заброшенный дом? Откуда он здесь взялся? Учитель из любопытства сделал несколько шагов в непривычном для себя направлении. Жилище выглядит неухоженным, но не обязательно пустует. Кажется, слюдяная створка блеснула, прежде чем деревья скрыли. Строение исчезло из вида, но сомнения, к чему оно могло относиться, отнюдь не к удовольствию развеивались. Не иначе, то самое заведение, которого избегал. Да, видать, ради дела придётся изменить правилам. Во всяком случае, на дороге от деревни это первая объяснимая цель, куда мог направить стопы убиенный.
Логично. Зачем связываться с несуществующими кикиморами и русалками? Есть поблизости верное место, где всегда помогут истосковавшемуся по любви в самых низменных её проявлениях. За некоторое вознагражденье, разумеется. Заодно предложат угощение на всякий лад, не самое изысканное, конечно. Главное никому и ни в чём не откажут, если готов платить.
Может, некогда здание и представляло собой что-то приличное, но, стремясь соответствовать выгодному расположению у оживлённого торгового пути, обрастало пристройками, особо не заботясь о внешнем виде и завоёвывая прилегающие территории подобно тыкве на навозной куче. Бесчисленные комнаты и коморки приносили всё большие барыши, на которые строились новые, ещё безобразнее. Нависали над оврагом, опираясь на кривые столбы, или занимали место бывшего хлева. Хорошо, что строение почти целиком пряталось за густыми деревьями. Если не считать высунувшегося в глубине за канавой флигеля, примеченного Фридрихом, с дороги виднелись только ворота с вывеской – оскаленной звериной мордой, предупреждающей: лучше скоротать ночку тут, чем в потёмках соваться в лес.