– Но он мёртв. Разве это не горе? В том числе для неё.
– Если и так. То лишь плата. Для обоих. Его силком не тянули. Сам увязался…
– Откуда знаешь? Тебя ведь не было на празднике?
– Ну, да, – зло процедила она. – Это другим веселье, а мне здесь торчать, даже если без толку. В то время как нищая выскочка окручивает первого парня!
– Так уверенно говоришь, будто за ними подсматривала…
– Так про неё с Мартином только и судачат последние дни.
– А ты, случайно, не видела его в тот вечер?
– Как же! Вечер! Ночь глубокая была, как он припёрся! Радостный такой, аж руки трясутся…
– К тебе?
– Какое там! – обиженно бросила девочка. – Даже не глянул! У него ж теперь Майка – драная королевна скотного двора!
– Теперь?..
– Была, конечно… И чего он нашёл в этой душегубке?
– Тоже на неё думаешь?..
– А на кого ж? Впрочем, не моё дело. Может, так ему и надо. Многие перед ним не устояли, а после жалели. Да толку спохватываться, когда испорчена. С него всё равно спрос никакой. Дурак что ль – жениться. Зато, говорят, с ним хорошо.
– Говорят…
– Мне про то неведомо, – раздражённо отмахнулась она. – Это другим – любовь. Мне ж чёрная работа – раздвигай ноги шире, чтоб денежки текли прямиком в хозяйский карман. А этот не привык платить за то, что и так имеет на халяву. Скупердяй ещё тот! Пива взял – всего-то одну маленькую кружку. Вот и вся выручка с клиента в праздничный день! Вообще тогда с утра не задалось. Кому веселье да гулянье, а кому – одни убытки. Хозяин не в духе был. К любой мелочи цеплялся, досаду срывая. А на что надеялся, если по соседству даром угощают!
– Выходит, кроме названных больше людей в зале не было?
– Лучше б, если так, – сумрачно произнесла Берта.
– Значит, всё-таки кто-то ещё был?
– Почитай, никого! Только этот мерзкий сидел в углу и ухмылялся.
– Пилигрим?
– Не! Тот заявился, когда уж рассвело. Страшно злющий. Сразу направился молча к себе. А обычно любезный такой, всё расспрашивает, не забывая благодарить…
– О чём?
– Не обязана помнить! Глупости всякие, вроде как вы…
– И где он сейчас?
– Отслеживать постояльцев в мои дела не входит. Здесь давно не видала. А в комнатах своя обслуга. Хозяина спросите: съехал или нет. Коль встречу, так и быть, передам, что о нём справлялись. Тоже вашим житьём интересовался…
– Оставим его, – согласился Фридрих. – Говоришь, не старик той ночью здесь ужинал. Тогда кто?
– Не скажу, ужинал или завтракал, – наморщила лоб девчонка, – начал на закате, а кончил за пару часов до рассвета, ни в чём себя не ужимая. Том из леса! Считает, будто ему должны, и может всем здесь пользоваться за просто так… Мартин к нему, вот дурень, и подсел.
– Не слышала, о чём они говорили?
– Кое-что, – напряглась она, вспоминая. – Тот-то так и хлестал одну за другой, чего стесняться, если платить и не собираешься. А потом взялся и этого угощать за счёт заведения.
– Ну-ка, ну-ка! Буду очень признателен, если расскажешь.
– Что мне с ваших признательностей!.. Извольте.
*****
Том-Глушитель, закончив основные дела, не торопился уходить. Потягивал пиво в углу. Вдруг какой-нибудь пропойца с праздника заявится добавить, да и свалится. Тогда можно пощупать у него карманы. Тот всё равно потом и не вспомнит: насколько потратился. Но гостей что-то не было. Год выдался урожайным, и на холме угощали щедро, к тому ж бесплатно. А ко вкусу и цене здешних напитков у многих были вопросы. По поводу их, как и удобства проживания, видимо у хозяина имелось одинаковое убеждение – главное количество, а не качество. Только за полночь вдруг вбежал этот смазливый юнец, продрогший, запыхавшийся и возбуждённый. Заказал всего-то ничего и скосился на его стол.
– Чего так не по-взрослому гуляешь? – обратился к нему Том. – Праздник на исходе, а тебя даже не шатает!..
– Здоровье берегу! – натянуто улыбнулся тот, переведя дух.
– На что оно тебе? – с издёвкой поинтересовался разбойник. – Чтоб господам больше крови досталось высосать?
– Ну ты это загнул!.. – не оценил шутку Мартин. – Просто мне по душе удовольствия, от которых башка по утру не трещит.
– Как знаешь. Смотри, как бы у кого от твоей любви к удовольствиям до времени живот не вспух.
– Это уж не моя забота! – бросил юноша.
– Верно сказал! – криво ухмыльнулся Том. – Наш человек!
– Никакой я не ваш!
– Полегче на ухабах! – осадил бандит. – Не следует грубить хорошим людям. А то обидятся, и будет тебе плохо, ха-ха! Чего хотел?
– Перекинемся? – загадочно подмигнул парень.
Как удачливый игрок Том был известен в округе не меньше, чем своими, обсуждаемыми больше шёпотом, тёмными делишками. И в отличие от них, от первого не больно открещивался, иногда выдавая добытое преступным путём, если срочно требовалось сбыть или обменять, за невинный подарок щедрой удачи. Он смерил взглядом самонадеянного выскочку и, видимо, остался удовлетворён.