— С тех пор, как я начала подрабатывать личным будильником! — гордо указала на себя Ками и отбросила меню к подставке для салфеток. — Так, вы тут мне закажите что-нибудь на свой вкус. Только у меня аллергия на ягоды, ладненько? А я отлучусь.
С этими словами она поднялась с диванчика и чуть ли не вприпрыжку направилась в сторону уборной. И это было как нельзя кстати — Эрике не терпелось многое обсудить с подругой наедине.
— Если решишь наплести, будто здесь не подают ничего, кроме ягодного морса и кексов с ягодами, я подтвержу все слова, — хохотнула Лилия и, подперев щеку кулаком, принялась бегать взглядом по списку блюд.
— Ха-а, да… — Эри потерла затылок. — Это, конечно, забавно, но я не хочу сейчас вставлять Ками палки в колеса.
— Серьезно? А парни сказали, что ты ее на дух не переносишь. Что-то случилось?
Эрика огляделась вокруг, чтобы никто ненароком не подслушал, и в полголоса ответила:
— Случилось. Этой ночью я пробралась в дом Стефана Роя.
— Да ладно! — воскликнула Лилька, но тут же зажала рот руками и приглушенно добавила, — Серьезно, к самому Рою?
— К самому Рою. Специально в Кард ездила. Это сейчас неважно. Просто там я узнала кое-что. Касательно Стефана и инсивов…
Эри пересказала все, что прочитала в том письме. А заодно и о плане Керал, чтобы дорисовать ужасную картину. Лилия слушала, и ее глаза медленно, но верно принимали форму чайных блюдец.
— Нифига ж себе… — только и смогла выдать Сотенко по окончанию. — Нет, я знала, что отстала от жизни, но чтобы настолько!.. Так, получается, Ками станет жертвенным ягненком, потому что ты приглянулась Стефану чуть больше? Да уж, официально объявляю ее ребенком с самыми отвратными родителями. Можешь сказать Илу, что его разжаловали.
— Ли, мне не до шуток, — покачала головой Эрика. — У меня скоро голова взорвется! Столько вопросов, столько загадок. Я одна не справляюсь. Еще и…
Она закрыла лицо руками. Было бы с Илом все хоть капельку проще и имей Эри хоть самый маленький повод ему доверять, все не казалось бы таким беспросветным дерьмом…
— Еще и что? — подтолкнула Лилька.
— Да нет, ничего особенного…
Белуха уронила ладони на стол и стиснула зубы. Ничерта не «ничего особенного»…
— Послушай, — подняла глаза она. — Ты ведь Ила хорошо знаешь?
Лилия страдальчески застонала:
— Ох, разговоры о парнях, как же я по ним скучала! Кто меня заставлял спрашивать! Ну, предположим, да, неплохо.
— Скажи, он мог бы… — Эрике самой стало противно от того, что она хотела произнести. Захотелось, чтобы сейчас рядом с ними оказался кто-то еще, кто задал бы этот вопрос. — Он мог бы, вроде как… Он же довольно целеустремленный, верно?
— Не целеустремленнее других. К чему ты клонишь?
Ладони вспотели, сердце гулко стучало в груди. Давай же, это ведь просто несколько слов! Ты же в мыслях давно уже это крутишь!
— Тогда он мог бы сделать что-то… не очень хорошее? То есть, например… что-то, что противоречило бы планам лагеря?
— Ну конечно, — развела руками Ли. С плеч свалился огромный валун. Но тут же вернулся, вдвое тяжелее. — По званию он вполне может ослушаться командира. Если это приведет к процветанию Каннора, то пусть хоть балет танцует.
— Я не об этом! Я имею в виду, ради, ну, личной выгоды? Если бы ему пришлось убить важного для лагеря человека в своих целях, он бы… убил?
Лилия растерянно хлопнула глазами. Эрика не дышала. Воздух вокруг стал тяжелым и невыносимо душным. Она сказала это. Вслух. А значит, это по-настоящему.
Она подозревает Ила в убийстве Марго.
— То есть, если перефразировать, мог бы он предать лагерь? — переспросила Сотенко.
Эри медленно кивнула.
— Да, — тут же ответила Ли, совершенно не поменявшись в лице. Эрика даже удивиться не успела. — Мог бы. И убить, и спасти. О друзьях так не говорят, тем более за спиной — ясное дело. Но он сделал так единожды, и никто не помешает ему повторить.
— Сделал? Что сделал? Убил кого-то?
— Спас.
— Что?!
Лилия поджала губы, глубоко вдохнула и махнула рукой, указывая, чтобы Эрика придвинулась поближе. Белуха наклонилась вперед, и подруга вновь заговорила:
— В общем, дело было года три назад. Мы планировали устроить засаду на инсивов возле портала на землю Лайтов, единственного на тот момент. План принадлежал каннорам и состоял, если кратко, в том, чтобы задавить врага числом. Поэтому и брали всех без разбору: и тех, кто поопытнее, и совсем еще зеленых, непроверенных…
— Первый раз на Недивинах?
Мальчишка со смольными волосами и красивыми — под цвет камня на шее — глазами удивительно тихо опустился рядом с Лилией. Валун, за которым она скрывалась, был достаточно крупным, чтобы за ним расположился целый маленький отряд. Так что рано или поздно кто-нибудь да прилип бы.
Но, стоит сказать, фраза, с которой парнишка подкатил, звучала странно. Не поздоровался, не представился. Они не знакомы даже! Ли вовсе не была уверена, видела ли его когда-либо раньше. Может, и видела. К ней постоянно какие-то «синие» цепляются. Что, она должна каждую шавку в лицо знать?
— Типа того, — уклончиво ответила Сотенко, даже не поворачиваясь в сторону мальчишки. Не до этих канноров сейчас.
На памяти Лилии такое было вообще впервые — чтобы два лагеря едва ли не в полном составе устраивали засаду, да еще и не на земле Лайтов. Хотя, что ей вообще знать! Три года как в лагерь приняли, и только сейчас через телепорт провели — а то все мелкая, мелкая. Это та мелочь, которая в Минве шастает, мелкая. Берете в лагерь — так хоть сражаться давайте!
— А я с одиннадцати по ним таскаюсь. Можно сказать, разведчик прямо из скорлупы, — подлил масла в огонь каннор. — Знаешь, сколько всего знаю? Вот например, как эта пещера называется?
— Ну и как? — безынтересно буркнула Ли.
— Драконова пасть! Говорят, в полнолуние из самых глубин этой пещеры раздается страшный рык, а потом вырывается столб пламени! — «синий» рассказывал об этом с таким придыханием, будто самолично видел, как из камней вырывается огонь.
Ну, а что с него взять? Мальчишки все глупые фантазеры! Но — Лилька бы никогда не признала — легенда была интересной. Ей всегда хотелось пожить на Недивинах, узнать, какие тут люди обитают, какие байки травят, что круглыми днями делают. Здесь-то войны нет. Решено! Если сегодня выживет, обязательно на собрании выдвинется добровольцем в долговременный шпионаж.
— Нет здесь никакого пламени, — тихо прыснула Лилия.
— Да ну? — хмыкнул каннор. — А это что тогда?
Он свел ладони вместе — и вдруг между пальцами заплясали яркие искры. В какое-то мгновение на руках у мальчишки уже пылал настоящий костер. Лилия закатила глаза. Выпендрежник! Он что же думает, она огневиков в своей жизни не видела?
И тут каннор, будто прочитав чужие мысли, загадочно улыбнулся и выбросил руки в ее сторону. Огонь рванул к ляр, жутко потрескивая. Лилька вскрикнула, сжалась в комочек. Она же заживо сейчас сгорит, о чем этот придурок думает?!
Прошла секунда, за ней вторая, а кожа все еще не обуглилась, и Сотенко оставалась живой. Она осторожно приоткрыла глаза и чуть снова не закричала — ее ноги горели! До самой талии все было объято пламенем. Но девчонка не то что не выла от боли — она даже легонького тепла не чувствовала!
— Это что такое вообще?.., — выдавила Ли, заставив себя оторвать взгляд от пылающих конечностей.
Мальчишка заулыбался еще шире и залихватски подмигнул, будто ему не четырнадцать лет, а все двадцать. Камень на его шее ярко светился.
— Огонь. Никогда не видела, что ли? Я, конечно, знал, что технологии на Ляре никудышные, но хоть у нас-то вы факелы встретить должны были.
— Я знаю, что такое огонь, придурок, — обиженно цокнула языком Ли и вновь обернулась к своим ногам. Огонь выглядел очень натурально. Девчонка, на свой страх и риск, протянула к нему руку. Пальцы прошли сквозь языки пламени, ни капли не пострадав. — А еще знаю, что огонь обжигает. Что за ерунда вообще? Это что… иллюзия?