Вершина терялась, мыслилось, среди звезд и балкончиком, должно быть, выходила прямо на Луну… Одинокая Башня, без замка, без крепостной стены, которую должна бы охранять; огромная, с половину Арен-кастеля в основании, поднимающаяся в облака, как мистическая стела… И десять тысяч… и даже больше умелых рук не смогли бы собрать такое: она была создана. Единожды и навечно.
Человек в теплом плаще открыл им двери и учтиво пригласил войти. Он был ростом Кангасску до подбородка, но в плечах куда шире, и подбитый черным мехом плащ, наброшенный на эти плечи, скрывал недюжинную силу.
Привратник и Владислава тут же разговорились прямо у порога, а Кана отправили вперед. Он шел коридором, высоким, светлым, где по стенам вились узоры из разноцветных жил набухшего полупрозрачного стекла. Не сразу, но Ученик понял, что это две карты Омниса, с разных стен глядящие друг на друга. На одной («год первый от пришествия») не было ни одного города, ни одной дороги, ни одного леса: весь Омнис покрывала бледно-зеленая травкая, словно молодая кожа — ожог, а на другой («год номер ноль») багровела открытой раной выжженная земля. Стало не по себе; к горлу подступил даже не ком, а здоровенный ледяной булыжник…
…кто жил в этом мире до миродержцев, до людей?.. кто превратил свой мир в кашу из земли и магмы?.. на чьем поле битвы разбили Влада и Серег свой райский сад?… и зачем встречать каждого, входящего в Башню, этими двумя картинами?..
Сзади захлопнули тяжелую дверь; по коридору пробежал последний сквознячок. Он-то и принес певучий голос привратника:
— …Конечно… и я всегда рад тебе, Хельга-Влада! Так, как только создание может радоваться создателю. Так, как только друг может радоваться другу! — говорил он складно и искренне. Кан невольно почувствовал себя косноязычным и даже позавидовал. На новое имя Владиславы он и внимания не обратил: мало ли имен и прозвищ можно набрать за пятнадцать тысяч лет?..
Их встретила небольшая уютная гостиная, залитая мягким неярким светом камина. Кангасск тут же потянул замерзшие руки к огню.
Тем временем появился привратник. Галантно припав на одно колено, он поцеловал Владиславе руку, а после поднялся и принял у нее плащ. Свой плащ Кангасск, не дожидаясь приглашения, повесил на крючок сам. И вообще едва удержался, чтоб не показать этому малому язык за все его изысканные манеры и восторженные возгласы. Хотя прекрасно понимал, что переносить неприязнь к Серегу на его слугу не есть хорошо… Слугу?.. или Ученика?..
— Кангасск Дэлэмэр, мой Ученик, — уже представляла его Владислава. Видимо, как младшего старшему. Пришлось отвернуться от огня, подняться на усталые ноги и склонить-таки голову в знак приветствия. — А это Орион-мастер.
Звавшийся Орионом кивнул и откинул капюшон…
Он не был человеком. Хотя почти человечьим выглядело его лицо, чистое, даже без намека на бороду или усы. ПОЧТИ человечьим: потому что большущие, золотисто-карие глаза с пушистыми ресницами занимали чуть ли не пол-лица. А так… удивительный, с горбинкой нос и правильно очерченный тонкий рот могли бы принадлежать потомку какой-нибудь северной аристократической династии. Волосы, аккуратно подстриженные и уложенные, черные, как смоль, были слишком пушисты для человеческих. Так мог бы выглядеть стриженый мягкий мех. Образ довершали роскошные острые уши: вроде как у человека (за правильные, хоть и большие, ушные раковины), а вроде как у большого черного кота (за тряпочные кончики и подвижность). Чудесные уши, покрытые особо теплой пуховой шерстью с блестящими в свете огня остевыми волосками.
— Здравствуй, Кангасск, — приветствовал его диковинный не-человек. Под верхней губой мелькнули перламутровые острые зубы. Нечеловечья его улыбка была, тем не менее, очень приятной… по какой-то неизвестной причине.
— Здравствуй, Орион, — Кан изо всех сил попытался перестать удивленно на него пялиться: опустил глаза… И уперся взглядом в две массивные меховые лапы, выглядывающие из-под плаща…
— Красного вина? И чего-нибудь горячего? — осведомился Орион у Влады.
Та кивнула, и он бесшумно скрылся за дверью.
Кангасск рухнул на диван и тут же утонул в мягких подушках. Не будь он так заинтригован, уснул бы, не дождавшись ужина. Но тут он разлепил сонные глаза и спросил:
— Учитель, кто это? Еще один Ученик?..
— Нет, — рассмеялась она. — Орион — смотритель Серой Башни. Поддерживает здесь порядок и принимает посетителей, когда Серег не в духе или умчался куда-нибудь по делам.