– Как? Я хорошо оплачу свой проезд до ближайшей планеты. И не говорите, – тут я осмелился немного поднажать, так как терять мне было всё равно нечего, – что не сможете меня вытащить отсюда, если захотите. Возможности вольных торговцев всем известны.
– Мы заботимся только о своих, а ты не один из нас.
– Но вы заботитесь и своих грузах. Так что считайте меня своим грузом. Очень ценным грузом.
Внезапно он улыбнулся:
– Грузом?
Затем его улыбка исчезла, и он посмотрел на меня так, словно хотел превратить своим взглядом в коробку или тюк и спрятать в хранилище своего корабля.
– Ты говоришь, что заплатишь, – оживился он. – Чем и сколько?
Я отвернулся и нащупал потайной карман. Затем показал, что у меня было. Камни вспыхнули при свете факела. Это была моя прибыль за полгода самостоятельной торговли. Два камня замечательно сочетались друг с другом. Это были глаза Келема, золотисто-пурпурные с зелёными прожилками внутри. Если смотреть на них долго, цвет приходит в движение. За них, конечно, нельзя было получить очень больших денег. Но если продавать с умом, то можно было выручить сумму, какую средний торговец получает за целое путешествие. Это было самое лучшее из всего, что я имел, и, думаю, он об этом догадался.
Он не стал торговаться или занижать стоимость камней. Не знаю, испытывал ли он ко мне симпатию. Но он посмотрел сначала на камни, потом на меня, кивнул и, протянув руку, накрыл ладонью камни, показывая тем самым, что знает законы нашей торговли. Вольные торговцы интересуются любым товаром и имеют дело с разными людьми.
– Идём!
Я последовал за ним, оставив свои подношения на столике, будучи при этом доволен, что неизвестные выполнили свою часть соглашения. Мы снова оказались в холле, где факелы подсвечивали глаза божества. Только теперь они были погашены, и сквозь отверстия в двери я увидел свет дня. Старший помощник остановился и поднял с пола свёрток. Развернув его, он показал мне потёртый китель и фуражку члена бригады.
– Надевай.
Я рассмеялся, чувствуя, что у меня слегка закружилась голова.
– Похоже, что вы всё приготовили заранее, – сказал я, надевая через голову китель и застёгивая его у ворота и у ремня. Он был мне немного маловат.
– Приготовили… – он запнулся. – Новости распространяются быстро. Мой капитан знал Астла. Поэтому когда нам сообщили о тебе, он очень заинтересовался.
По тому, как он сжал губы, я понял, что больше не получу от него никакой информации. Меня приободрил тот факт, что он пришёл сюда, чтобы меня спасти, хотя я всё же предпочёл бы держать в руке оружие.
Как я понял, мы не собирались выходить через главную дверь, потому что мой спутник быстро подошёл к стене слева от нас и стукнул по ней. Несмотря на то, что такого удара было недостаточно, чтобы сдвинуть тяжёлый камень, стена отодвинулась, открывая ещё один узкий проход. Мой спутник уверенно шагнул туда, призывая следовать за ним. Когда стена закрылась за нашей спиной, мы оказались в кромешной тьме, что напомнило мне недавнее бегство по тёмным переулкам.
Проход был настолько узкий, что мы задевали плечами стены. Мой проводник внезапно остановился, и я налетел на него. Затем раздался щелчок, и меня ослепил яркий свет.
– Идём! – он взял меня за руку и потянул за собой. Я щурился от яркого солнца. Мы находились в переулке, заставленном контейнерами с отходами. Какие-то существа выскакивали у нас из-под ног и удирали. Одно из них зашипело на моего проводника. Он пнул его ногой и выругался. Шесть шагов, и мы оказались на улице почище. Я с трудом сдерживался, чтобы не бежать и не смотреть по сторонам в поисках погони. Я затем постарался напустить на себя равнодушие и не отставать от своего спутника.
Наконец мы миновали ворота порта. Как я и предполагал, «Войринджер» уже улетел, и в порту оставался только торговый корабль. Он стоял, опираясь стабилизаторами в выжженную землю. Проводник схватил меня за рукав.
– Похоже, проблемы…
Но я уже заметил людей в яркой одежде, которые толпились около корабля. Вероятно, они решили, что преследуемому больше некуда бежать, кроме этого последнего корабля.
– Ты напился! Опять напился! – зашипел на меня мой спутник, совсем как то животное в переулке. – Так надо, – добавил он тише.
Я успел заметить, что он собирается меня ударить, но был совершенно не готов к этому. Резкая боль пронзила мою челюсть. Должно быть, в тот же момент я упал и потерял сознание, так как на этом мои воспоминания о Танфе обрываются.
В моём мозгу стучали миниатюрные молоточки, а вокруг головы всё туже затягивался медный обруч. А я не мог даже поднять руку, чтобы попытаться прекратить эти муки. Вдруг меня окатили водой, и я начал хватать ртом воздух. Мне показалось, что на мгновение молоточки стихли, и я открыл глаза.
Надо мной склонилось лицо, два лица. Одно было совсем близко, а другое на некотором отдалении, и я видел его расплывчато. Первое было покрыто волосами. У этого существа были жёлто-зелёные глаза и уши с кисточками. Оно открыло рот, обрамлённый чёрными губами, и я увидел клинообразную пасть с клыками и закрученный шероховатый язык. Лицо его было очень маленьким.
Теперь передо мной оказалось то, что побольше, и я попытался сосредоточиться на нём. Оно было загорелое с коротко подстриженными волосами. В остальном это было обычное лицо члена экипажа корабля, без возраста и без эмоций.
Я услышал:
– Ну вот, ты снова с нами…
Снова? Снова где? Что-то шевельнулось в памяти. Снова в святилище? Нет! Я попытался сесть, но голова закружилась так, что меня затошнило. Чьи-то грубые руки снова уложили меня. Я вдруг почувствовал вибрацию, которую не могли производить стены в Кунга-сити. Значит, я на борту корабля, находящегося в полёте. Вслед за этим открытием по моему телу разлилась волна облегчения, повергшая меня в состояние, напоминающее не то сон, не то забытье.
Вот так я оказался на борту «Вестриса», однако в первые дни полёта доставлял больше хлопот, чем обычные пассажиры. Старший помощник ударил меня, чтобы пронести на борт, выдавая за пьяного. Похоже, я оказался более хлипкого телосложения, чем те, кому уже приходилось иметь дело с его кулаками. Поэтому находился без сознания дольше, чем этого хотелось бы врачу. Полностью придя в себя, я увидел, что лежу в тесном помещении, которое обычно используют для тяжелобольных. Через некоторое время я встретился с капитаном Айшараном. Как все вольные торговцы, он был рождён и воспитан на корабле и со временем всё больше отдалялся от людей, постоянно живущих на планетах. Все мои предыдущие встречи с вольными торговцами носили случайный характер, и теперь мне становилось не по себе от общения с ними. Я рассказал капитану свою историю, и он выслушал. После этого спросил, кто мог желать Вондару смерти, но я этого не знал. Я был уверен, что Вондар и капитан были в прошлом как-то связаны между собой. Но капитан ничего не объяснял, а я не осмеливался расспрашивать его. Достаточно было того, что он взял меня с собой в другой мир, где я смогу найти людей, знающих меня как ученика Вондара Астла.
У меня было достаточно времени, чтобы подумать о своём будущем. Ведь путешествие в космосе такое скучное. Члены экипажа придумывают себе различные увлечения, чтобы занять ум и руки. Мне же оставалось лишь думать. И мысли мои были очень неприятны.
У Астла были связи во многих мирах, и я надеялся, что один или два человека согласятся взять меня на работу. Я знал камни на уровне торговца, но не был ювелиром. Я не хотел оседлого существования, так как слишком проникся образом жизни Вондара. Мои потайные кармашки стали намного легче, и мне нужно добраться до порта, чтобы взять денег из прежних запасов. Однако мои денежные ресурсы были ограничены. Я не мог продолжать дело в одиночку. А таких, как Вондар Астл, желающих взять учеников, было очень мало, если вообще были такие.