– Но ведь он…
Мой отец едва заметно улыбнулся.
– Да, его мало что интересует, кроме толстого кошелька да кредиток. Но владелец магазина – это владелец магазина, а ты для этого не предназначен. Я долго ждал такого человека, как Астл, кому могу доверить тебя в качестве ученика. В своё время я был известным специалистом по оценке, но при этом занимался и грязными делами. Тебе нужно освободиться от этого, а сможешь ты это сделать лишь когда перестанешь носить имя, которым тебя называют здесь на Ангкоре. Ты не должен оставаться здесь. Тебе нужно увидеть другие миры, чтобы стать тем, чем ты должен стать. Известно, что магнитные поля планет влияют на поведение человека. Из-за приливов и отливов происходят изменения в мозгу. Эти изменения стимулируют активность и восприимчивость, улучшается память, рождаются новые идеи. Я хочу, чтобы ты научился у Вондара всему, чему сможешь, в последующие пять межпланетных лет.
– Это связано с камнем?
Он кивнул.
– Я не могу больше заниматься поисками истины, а твой ум устроен так же, как мой. Прежде чем умру, я хочу узнать, что таит в себе это кольцо и что оно приносит тому, кто его носит.
Он снова встал, принёс мешочек с кольцом, вынул ободок с тусклым камнем и повертел в руках.
– Есть одно старое суеверие у людей нашей планеты, – медленно произнёс он, – что мы оставляем свой след на предметах, которыми владеем, тем самым связывая их со своей судьбой. Вот…
Внезапно он бросил мне кольцо. Я был не готов к этому и поймал кольцо, повинуясь рефлексу. Впервые за то время, что кольцо находилось в нашем доме, я держал его в руках.
Металл был холодным с шероховатой поверхностью. Казалось, что чем дольше я держу его, тем холоднее он становится. Кожу на руке будто пощипывало. Я поднёс его к глазам и начал разглядывать камень. Его тусклая поверхность была такой же неровной, как и ободок. Если когда-то в нём и горел огонь, то давно потух, а камень помутнел. Я подумал, что может быть можно отделить его от грубой оправы и огранить заново, вернув тем самым к жизни. Но я знал, что отец никогда не позволит этого сделать. Не сделаю этого и я. Тайна окутывала кольцо. Дело было даже не в нём, а в том, что лежало внутри. Только это было важно. И теперь мне стали понятны надежды, которые возлагал на меня отец – я должен был найти разгадку.
Итак, я стал учеником Астла. Мой отец оказался прав, такого наставника было трудно найти. Мой учитель мог бы стать очень богатым, если бы решил обосноваться в одном из тех миров, где любят роскошь, и открыл своё дело. Но для него поиски редких камней были важнее торговли ими. Однако он при этом умел и обрабатывать их. Во время наших путешествий руки его были всё время заняты. Вещи, которые он делал, охотно покупали люди менее талантливые. Однако его страстью было исследование новых миров. Он покупал у местных жителей необработанные камни в тех местах, откуда они происходили.
Он смеялся над подделками, которые ему удавалось обнаружить: дешёвые камни пропитывали настоями трав или химикалиями, чтобы они стали похожими на драгоценные камни, изменившие свой цвет после тепловой обработки. Он обучал меня странным методам воздействия на местных жителей, чтобы те из уважения к мудрости показывали лучшее из того, что у них есть. Например, тому, что человеческий волос, лежащий на куске натурального нефрита, не загорится, даже если к нему поднести спичку.
Планетарное время исчисляется годами, в космосе время трудно определить. Человек, много путешествующий в космическом пространстве, стареет не так быстро, как тот, кто привязан к земле. Я не знаю, сколько лет было Вондару, но, судя по его знаниям, он был много старше моего отца. Мы уехали далеко от Ангкора, но вскоре вернулись. За это время у меня не появилось ни малейшей информации о космическом кольце, которую я мог бы сообщить отцу.
Я давно не был дома, но сразу понял, что там что-то не так. Фаскел стал старше. Когда я смотрел сначала на него, а потом на себя в отполированном зеркале моей матери, мне казалось, что он старше меня. Он стал более самоуверенным, исполняя обязанности помощника отца, и отдавал приказы даже в присутствии моего отца. А Хайвел Джерн даже не пытался остановить его.
Моя сестра вышла замуж. Её приданого хватило, чтобы стать женой сына советника, к вящему удовольствию моей матери. Несмотря на то, что после этого она исчезла из дома, словно никогда и не жила в нём, слова «моя дочь – жена лорда советника» не сходили с губ матери, что делало мою сестру подобной призраку.
Я больше не был желанным гостем в этом доме. Фаскел всячески скрывал своё недовольство моим возвращением. Однако в моём присутствии он становился чрезмерно предупредительным, несмотря на то, что я не делал ничего, что могло бы вызвать у него опасения, что я намерен занять его место. Когда-то я думал, что магазин – это всё, о чём можно мечтать. Но со временем я понял, что другие миры открывают передо мной столько возможностей, что было бы глупо потратить на него свою жизнь. Меня удивляло, как отец мог выбрать такой путь.
Отец расспрашивал меня о путешествиях, и я проводил много времени в его внутреннем офисе, рассказывая, не без удовольствия, всё, о чём узнал, хотя время от времени он делал мне замечания, которые уязвляли моё самолюбие. Мне было ясно, что большую часть из того, что я рассказывал, он уже знал.
После того как первый порыв энтузиазма прошел, мне стало абсолютно ясно, что когда мой отец слушал, он слышал или пытался услышать больше, чем просто поток красноречия. За своим интересом он прятал озабоченность, не связанную со мной или моими открытиями. Он не упоминал космическое кольцо, да и у меня не было особого желания поднимать эту тему. Он ни разу не достал сокровище, чтобы, как раньше, поразмышлять о нём.