Конечно, купить дом или даже кусок земли в столице молодожёнам было не по карману, но у Клима оказались вполне себе приличные земельные владения. Их с Азуром дом, который правильнее было назвать дворцом, окружал целый одичавший парк, который правильнее было бы назвать лесом. Вот там-то Клим и предложил строиться всем своим друзьям – парк был так велик, что в нём могла разместиться целая деревня. А серый камень с розоватыми разводами, называемый «диким», добывался в большом количестве в каменоломнях неподалёку от столицы и стоил недорого. В последнее время спрос на него упал, так что хозяева каменоломен были рады-радёхоньки сбыть с рук залежавшийся товар.
Так что и Майран, и Нур-Тур с Капелькой, и даже Рик с Додо довольно быстро выстроили собственные домики – не слишком большие, но уютные.
Если честно, то Клим с Азуром им помогали выкладывать стены, скреплять камни с помощью дара и даже добавляли в свежевозведённые строения охранные чары. А уж обустроить домики получилось ещё быстрее – рукастые парни умели и полы настелить, и печи сложить, и рамы выстругать. Ну, в бывших циркачах Клим и не сомневался, а вот откуда эти умения взялись у М’Хаши, недоумевал. Но факт остается фактом – в наследственных Климовых владениях вырос целый посёлок, сочетавший в себе все преимущества городской и деревенской жизни.
Но больше всего удивило Клима, когда разрешение построить дом рядом с друзьями попросил и Арнель. Клим знал, что всё имущество Арнеля было ему возвращено, а дворец у него был ничем не хуже, хоть и земли вокруг куда как поменьше.
- Не могу я там жить… - признался Арнель в ответ на невысказанный вопрос Клима, - пробовали – не получается.
- Слишком много неприятных воспоминаний? – сочувственно спросил Клим, помнивший о первой несчастной любви Арнеля.
- И это тоже, - вздохнул Арнель. – Но не только это.
- Что же ещё? – удивился Клим.
Арнель помолчал, вздохнул и мрачно сказал:
- Янгиль объявился. Любит, говорит, жить не может, с Ами видеться хочет… Достал. Хуже всего, что он – мой родственник, хоть и высланный из столицы, но сейчас его изгнание утратило силу. Вот он и вернулся.
- А что Иммаир? – спросил Клим. – Он что, не может этого гада по стенке размазать, чтобы впредь неповадно было?
- Иммаир пока ничего не знает, - мрачно отозвался Арнель. – Потому что если он узнает про то, что Янгиль вернулся и докучает мне – он его убьёт. Без вариантов. А я не хочу, чтобы мой любимый супруг руки себе пачкал об этакую мразь.
- Тогда сам сверни ему шею по-тихому, - жизнерадостно предложил добрый Азур. – Нет Янгиля – нет проблемы. Он это только заслужил.
- Не спорю, - вздохнул Арнель. – Но убить отца своего ребёнка я не могу. Дар не позволит. Но продолжаться так больше не может. Мне дорог покой и Иммаира, и Ами. К тому же… Закон о том, что отец имеет права на ребёнка, никто не отменял.
- Закон мы можем хоть завтра отменить, - отмахнулся Клим. – Поговорю с Хайдаром, объясню ситуацию…
- Янгиль – подлый, - отозвался Арнель. – Он на любую пакость способен.
- Руки пообрываем, - отрезал Клим.
- Да не в этом дело, - вздохнул Арнель. – Я не хочу, чтобы Ами узнал, что его отцом была такая мразь. Он Иммаира любит. А Иммаир его…
- А Янгиль ещё к Ами не цеплялся? – спросил Азур.
Арнель покачал головой:
- Пока нет. Он ещё не понимает, что Ами – и есть его сын. Всё спрашивает, где я малыша прячу… Но вот когда сообразит, кто такой Ами…
Клим скрипнул зубами:
- Вот же… Ладно, Арнель, давай-ка я с тобой прогуляюсь. Посмотрю, что не так в твоём доме, заодно и с этим поганцем пообщаюсь… Убивать не буду, не бойся.
Арнель кивнул:
- Спасибо, Клим… Что-то я запутался совсем…
***
Янгиль привычно ожидал Арнеля у ворот особняка, в котором провёл самые счастливые годы столичной жизни. Да уж, хорошо тогда было – деньги, развлечения, весёлые пирушки, сговорчивые красотки… Да и братец оказался неплох в постели. Когда отец предложил ему воплотить в жизнь подлый план – как лишить сироту всего и избавиться от него навсегда, он не колебался ни секунды. Слишком привык к сытой, роскошной столичной жизни, к исполнению всех прихотей.
Влюбить в себя неопытного доверчивого юнца оказалось сущими пустяками… Только вот в шаге от исполнения плана что-то сорвалось… и вместо блестящей столицы его семья оказалась в глухой провинции – без связей, без особого достатка, без перспектив… Мать эту перемену не перенесла – стала хворать и умерла, отец скончался вслед за нею от неумеренного пьянства, и Янгиль остался в одиночестве… без денег, зато с огромными долгами. В счёт долгов ушли остатки имущества, чудом ему удалось сохранить немного денег, но тут на трон взошёл новый правитель, объявивший амнистию… И Янгиль вернулся в столицу.
И сразу понял, что его тут никто не ждёт, что он лишний. Прежние приятели брезгливо морщили носы, сговорчивых красоток интересовала только его платёжеспособность, а с этим были проблемы. К тому же, столичная жизнь дорога, и, даже сняв комнату в самом дешёвом постоялом дворе и питаясь тамошней скверной, хоть и стоящей сущие гроши едой, Янгиль тратил слишком много. А денег было взять неоткуда, те же, что он взял с собой – вполне приличные для глухой провинции – в столице таяли, как снег на солнце. А работать Янгиль не умел и не любил, да и талантов у него особых не было… Зато имелась лень поистине устрашающих масштабов и желание жить хорошо. Но таких захребетников и в столице было предостаточно и лишних не требовалось.
В общем, в один прекрасный день ноги сами принесли Янгиля к особняку семьи Лутфи. Особняк выглядел роскошным, заново отремонтированным, и Янгиль сначала решил, что Арнель таки сгинул где-то, а король отписал выморочное наследство новому владельцу. (Его наследство! Его!)
От этой мысли Янгиль чуть не взвыл. Но тут во дворе особняка наметилось какое-то движение. Дверь распахнулась и из неё вышел высокий, статный мужчина с длинными, убранными в косу волосами и смутно знакомым лицом. На память Янгиль никогда не жаловался и, спустя минуту, понял, откуда ему знаком этот мужчина.
Тот самый брат расследователь, который и загнал его семью в провинцию, лишил всего! Вот оно что – сам воспользовался моментом и загрёб себе особнячок! И, похоже, вполне себе благоденствует, несмотря на то, что нынешний правитель жрецов не жалует! Вот ведь мразь – и тут сухим из воды вышел!
Но Янгиль не мог не признать – жрец ловко сумел обогатиться за счёт их семьи. И к ненависти примешивалось сдержанное восхищение… и страх. Янгиль ещё помнил тот, прошлый допрос, на котором рассказал всё… И ведь проклятый жрец и пальцем к нему не притронулся, но смотрел так, что Янгиль чуть штаны не обмочил. Страшно… Нет уж, с таким связываться себе дороже, надо уходить…
И Янгиль ушёл бы, но тут двери снова отворились и к жрецу выбежал стройный подросток, ребячливо повиснув у него на шее.
- Татта! – выкрикнул он. – Татта, возвращайся поскорей, Руши говорил, что сегодня у них будет весело!
- Да у них всегда весело, - хмыкнул жрец, - как они ещё с ума не сошли от этого веселья!
Янгиль лихорадочно соображал. Это ещё что за мальчишка? И почему он называет жреца отцом? Это когда ж безупречный расследователь успел нагрешить, что у него такой взрослый сын? И почему он чертами лица напоминает Арнеля… и ещё кого-то… кого-то знакомого?