Чего только не было в этом сне – мелькал красивый дом, слуги, красивые мужчина и женщина, Фаэр и Фаэли, в нарядных одеждах, которые играли с маленьким Камелем, любили и баловали его. Потом появилась маленькая сестрёнка, крошечная девочка, к которой Камель сразу же привязался и с охотой сопровождал маму вместе с няней на прогулках по саду. Вообще, у Клима создалось впечатление, что парнишка, несмотря на достаток и явное баловство родителей, рос на редкость некапризным и добрым. Он не закатывал истерик, искренне радовался родительским подаркам, старательно учился, когда в дом стали приглашать учителей и не изводил слуг. Более того, мальчик был явно привязан к няне своей сестры, немолодой Гортанке с круглым, желтоватым, похожим на репу лицом.
Родители Камеля общались, в основном, с семьями своего круга – то есть с Фаэрами, знатные Гортаны в доме появлялись редко. Правда, порой родители наряжались и уезжали куда-то в красивой карете, запряженной местными ездовыми животными – тильгами. Даже во сне Клим хихикнул – у циркачей тоже были тильги: смирные животинки с огромными печальными глазами, очень напоминавшие бескрылых фестралов. Тильги в доме Камеля выглядели более ухоженными, но в их огромных глазах была та же вселенская печаль.
Кстати, родители Камеля не слишком любили уезжать из дома, а из их слов мальчик понял, что ездят они на какие-то сборы к местному правителю, которые нельзя пропускать из соображений лояльности. Возвращались они поздно, с явным облегчением на лицах, и размеренная жизнь дома продолжала течь дальше.
Мальчик рос, прилежно учился, подрастала и его сестрёнка, постепенно превращаясь из милой крохи в нескладную, но очаровательную девочку-подростка. Камель же стал совсем взрослым, замелькали воспоминания о другой учёбе – парень поступил в какой-то местный аналог высшего учебного заведения. Смешанного, кстати, там обучались и Фаэры, и Гортаны из знатных или просто очень богатых семей. Даже представителей так называемого среднего класса там было мало – Клим так понял, что для них существовали заведения рангом пониже. Парень так и не понял, кем там должен был стать Камель – обучали там всему – от этикета и танцев, до математики и политики. Видимо, это был такой набор знаний, которым должен был владеть всякий знатный вне зависимости от расы.
Девушек – ни Фаэли, ни Гортанок, в этом учебном заведении не было – их обучали строго на дому, к сестре Камеля ходило множество учителей, и знаний она получала не меньше, чем брат. Видимо, обучение для юношей имело в виду прежде всего налаживание необходимых связей между знатью…
В общем, Камель учился старательно, со всеми был дружелюбен, никогда ни с кем не ссорился, но и в бесшабашных забавах, коими грешили студенты, особенно студенты-Гортаны, старался не участвовать. В общем, пока в жизни Камеля не было ничего, что могло бы привести его жизнь к столь печальному финалу, и Клим терялся в догадках – что же всё-таки произошло? Справедлива ли версия Нур-Тура?
Увы, но в эту ночь ему было не суждено об этом узнать. Сон оборвался на том месте, когда в аудиторию вначале года начали входить новые студенты, Клим вдруг ощутил радостное предвкушение Камеля, предчувствие чего-то хорошего… И вдруг всё стало расплываться… Аудитория исчезла, перед Климом вновь появился Камель, он силился что-то сказать, губы его шевелились, но Клим не слышал ни звука. Но вдруг что-то щёлкнуло в голове, и Клим уловил неясную мысль: «Скоро… Скоро… Подожди… Ты всё узнаешь… Береги Руши…»
После этого парень ощутил, что его нещадно трясут за плечо, он открыл глаза и увидел, что это Унор.
- Ты чего? – сонно распахнул глаза Клим. – Случилось что?
- Да нет, - дружелюбно улыбнулся фокусник. – Меня Зия прислала. Она тебя никак добудиться не могла. И вообще, она говорит, что ты так мечтательно улыбался во сне, что у неё рука не поднялась тебя будить. Хорошее что-то снилось?
- Родители, - честно ответил Клим.
- А, - с понимающим видом кивнул Унор, - видишь, бабочка тебе помогает вспомнить. Не зря она у тебя появилась…
- Да, видимо, - кивнул Клим. – А что, уже вставать пора?
- Конечно, - ответил Унор. – Сейчас поедим, потом вещи соберем – и ходу, ходу… Едем в Талаш, остановимся за городской стеной, шатёр раскинем… ну, и будем публику собирать. А то в кошеле у Нур-Тура аш за ашем гоняется. Кабы не те деньги, что ты дал – и молока бы для каши не на что купить было бы.
Клим торопливо стал одеваться, ощущая неловкость. Свалился на шею циркачам, которые и так небогаты, да ещё и с малышом… Нет, блага цивилизации надо отрабатывать, хорошо, если его номер с Ири привлечёт много публики – публика – это лишние деньги. К тому же… В этом обличье его и мать родная не узнает, стоит и впрямь отправиться в город, память памятью, а до конца выяснить эту историю с Камелем, его возлюбленным и ребёнком стоит как можно скорее.
Клим огляделся в поисках Рушана, но колыбелька была пуста.
- А где?.. – спросил он сразу охрипшим голосом.
- Эй, эй, - рассмеялся Унор, выставив вперёд руки, - не убивай меня, грозный метатель ножей! Твой отпрыск сейчас отдаёт должное молоку и жидкой кашке, которую специально для него сварила Мама Охха. Я говорю, Зия не решилась тебя будить, а малыш проголодался… Ты не бойся, он такой забавный, что с ним только в радость повозиться… А ты однако просто лухха-наседка!
- Извини, - прошептал Клим. – Сам не знаю, что на меня нашло.
- Да не бери в голову, - рассмеялся акробат, отличавшийся на редкость неконфликтным характером. - Нет ничего удивительного в том, что родитель заботится о ребёнке. Пусть даже и приёмный родитель. И не переживай так, ты нас не обременяешь. Твой малыш для девочек – просто как подарок небес. Такой милый, такой здоровенький… Они с ним возятся – сами готовы петь от счастья…
Клим только вздохнул. Сказать было нечего и от этого на душе было гадко.
***
Несколько часов спустя размалёванные фургоны циркачей, запряженные меланхоличными тильгами, выкатили по лесной тропе на проезжую дорогу и двинулись к городу Талаш. Тому самому городу, из которого недавно так феерично изгнали Клима.
========== Глава 10. Дорога ==========
Внимание, пока не бечено!
Вроде бы ехать гораздо быстрее, чем идти, но тильги, тащившие нагруженные фургоны, были неторопливы. Клим сначала сидел на передке второго фургона вместе с Унором – с этим парнем они уже почти подружились – и обучался управлению тильгами. Впрочем, в этом не было ничего сложного – не сложнее, во всяком случае, чем управлять лошадьми. Даже голосовых команд, таких, как «Тпру» и «Но» для этих животинок не было – Унор объяснил, что у одомашненных тильгов, в отличие от диких собратьев довольно плохой слух, зато запахи они ощущают замечательно, будучи всеядными и не брезгуя, порой, даже тухлым мясом. «Ну, точно родня фестралов», - мысленно хихикнул Клим. Те, вроде, в книжке про Мальчика-в-Круглых-Очках тоже тухлятинку любили. Так что всё управление сводилось к тому, чтобы правильно дёргать вожжи. Дёрнешь правую – животинки поворачивают направо, левую, соответственно, налево, обе вожжи на себя – встанут, как вкопанные, чуть подхлестнёшь – прибавят шагу. Ничего хитрого. Так что вскоре Унор доверил Климу управление фургоном, велев только следить за первой повозкой и тормозить, когда та тормозит.
Управлять фургоном, как ни странно, Климу понравилось. Понравились и тильги – несмотря на страшноватую внешность, животинки были ласковыми, их короткая шёрстка – шелковистой, как у британской кошки, а губы, похожие на галоши – плюшевыми. К тому же пара чёрствых лепёшек, которые не смог угрызть никто из труппы, навеки покорила их сердца, и теперь они тянули морды к Климу и ласково фыркали, когда он попадался в их поле зрения. Унор, правда, продемонстрировал, что за плюшевыми губами тильги скрывают нехилые зубы, особенно впечатляли узкие, чуть загнутые, клыки, но Клима они не напугали. Тильги явно не собирались пускать их в ход, разве только в земле проковыряться, отыскивая особо аппетитный гриб, корешок или трупик мелкого грызуна. И пахло от них отнюдь не падалью, а чем-то слабо цветочным.