Пиво было хорошим, они смогли это оценить еще за стойкой - свободного стола для такой большой компании пришлось дожидаться. Новые товарищи Дарри все еще ворчали из-за незапланированных учений. Один из них, Торин, которому черная борода, схваченная зо-лотыми клановыми кольцами, придавала совершенно разбойный вид, тонко намекнул:
- Тебе, как новичку, положено проставиться!
На что Дарри не менее тонко ответил:
- Ага! Как только ты покажешь, как это делается.
Но все же заказал пиво для всех восьмерых. Старейшина Рарри, мудро рассудив, что место найдется не сразу, счел, что дожидаться у стойки ниже его достоинства, и остался пока в своем номере, велев прислать за ним полового, когда стол освободится. Они успели выпить еще по кружке, прежде, чем дождались приглашения расскаживаться.
Поросята, благоухавшие нежным и знойным ароматом медово-горчичной обмазки и сочного духовитого мяса, были чудо как хороши, пиво прекрасно, и ужин явно удался. В це-лом же, хотя ничего необычного пока и не произошло, Дарри чувствовал себя ребенком, ко-торому подарили его первый набор инструментов, Ложился он спать как и положено добро-му гному - с тяжелым желудком и легким сердцем, и заснул совершенно довольным собой и миром. Но вот на следующий день легкое сердце куда-то исчезло. Они уже проехали все медвежьи углы, где был риск засады, и до Улара оставался какой-то час пути, когда его одо-лела странная маета. Гимли, заметивший его беспокойство, решил было, что у парня скрути-ло живот - после молочных-то поросят дело не редкое, если их переесть. Но затем, увидев, как тот вцепился в винтовку и шарит глазами по округе, собразил, в чем дело. Время, конеч-но, было не самое спокойное, у Тверских пришлых, к которым они как раз и ехали, разгора-лась очередная война с эльфами. Но тут было еще Вирацкое баронство, и Гимли успокаи-вающе пробасил юнцу:
- Да угомонись уже ты! Никто уже тут не нападет на нас - до переправы всего ниче-го, да и машин на дороге... Вон, сзади две видно, впереди еще одна.
- Все едино - как-то мне неспокойно...
Старый гном только крякнул, но в очереди на переправе, хотя и никак не мог понять, в чем дело, и сам уловил какую-то неправильность. Она как-то все ускользала от понимания, бродя рядом и тревожа, словно мантикора вокруг ночного бивуака. Гимли не мог понять, в чем дело, и на догадку наткнулся благодаря Орри. Орри уже давно шоферил на этом мар-шруте. Почитай, не меньше недели в полтора-два месяца он проводил в Пограничном, так что вовсе не странно было, что на несообразность указал именно он. Это был его первый рейс в качестве ведущего колонну, пусть и всего из двух машин, и он неимоверно важничал и волновался одновременно. Вот и сейчас, пользуясь длительной остановкой, он, пронзи-тельно скрипя новеньким кожаным регланом, который купил специально к этой поездке, вы-брался из-за руля, обошел свой ЗИЛок, попинал колеса, заглянул под машину, на картер и мосты, нет ли потеков масла через сальники. При этом ему немилосердно мешал бинокль, невесть зачем висящий на груди (и тоже купленный к этому рейсу). Открыл капот, померял уровень масла, захлопнул крышку... Тщательно обтерев руки ветошью, он гордо нацепил свои новенькие беспалые водительские перчатки и направился ко второй машине. Нет, он не оскорблял второго водителя недоверием, но постоял рядом и посмотрел, как тот проделывает подобный набор манипуляций со своим ЗИЛом. Затем обошел колонну, проверив все со сто-роны, и вернулся к их машине, но не в кабину (насиделся, видать), а к ним, подойдя к задне-му борту. Потянувшись и повертев головой так, что хрустнули позвонки, он заложил лапищи (не даром его прозвали Кулак, такой колотушкой он не то что полено, валуны, случалось, ломал) за широченный проклепанный ремень из толстой кожи, на котором револьвер сорок четвертого калибра в кобуре смотрелся, как перочинный ножик в чехольчике, и степенно помолчал. Затем, сдвинув кожанную фуражку-восьмиклинку с вздетыми над козырьком оч-ками-консервами, задумчиво спросил, не то их, не то себя:
- И вот чего такого ценного все сюда потащили? Причем все сразу... Я столько ма-шин на переправу и не видывал никогда, дык еще и охраны на каждой - по пять-шесть душ... Нет, никогда такого не видел!
И верно, теперь Гимли и сам понял. Перед гномами в очереди на паром стояли восемь машин, две - из Тверского княжества, возвращавшиеся из баронства, остальные - Вирацкие (или из других соседних баронств). Сзади - не меньше пяти, и тоже, в основном, из баронств. И почти каждую аборигенскую машину охраняло по пять-шесть живых. Тут были и барон-ские дружинники в добрых, их, гномьей работы, кольчугах. И нордлинги, все сплошь мате-рые, с зубами в косах. И просто какие-то мутные головорезы, и даже здоровенные орки. Но все были явно битые-катаные, увешанные оружием и этим самым оружием пользоваться умевшие, это чувствовалось. Они грамотно стояли, охраняя свои машины и прикрывая на-парников, и зыркали время от времени друг на друга и на гномов, ни дать ни взять - псы из разных свор, собранные на травлю медведя. Дарри, придерживая свою винтовку, гномий маузер ручной выделки, неизящно спрыгнул вниз, к Орри, и осмотрелся сам. В этот момент к ним словно не подошел, а проскользил (особенно это было заметно на фоне тяжеловесного прыжка Дарри) нордлинг, весь вид которого не говорил, а кричал, что он больше привык ка-раваны грабить, а не охранять. Чуть склонившись к Орри, он отрывисто, как собака лает , спросил-прокашлял на великореченском :
- Вы от Квирре к нам?
- От кого? - недоуменно блеснув очками, спросил Кулак.
- От Коротышки-за-рекой, Квирре, - начал было обьяснять нордлинг, но, сообра-зив, что его не поняли вовсе не из-за акцента, оборвал свой монолог и заторопился, - изви-ни, я вас спутал!
Орри еще только поднял брови домиком к козырьку, а нордлинг уже словно растаял в воздухе. Кулак хмыкнул, крякнул, засопел и сварливо изрек:
- Суетной все же они народ, ненадежный. Что еще за Квирре-за-рекой такой? Кто о нем слышал? Что же это за гном, если позволил называть себя таким дерьмовым именем, как Коротышка? Тьфу он, а не Казад!
Паром вмещал два грузовика, так что им пришлось ждать добрых два часа, пока, про-грохотав по металлическим сварным сходням (людская работа, несолидная) их караван взгромоздился на кораблик. Пограничный, выросший из форта, был последним крупным по-селением Тверского княжества к западу от Твери. Он стоял практически у места впадения Песчанки, перенесенной с Земли Пришлых, в сугубо местный Улар. Гимли говорил, что раньше, до Воссияния, Улар был изрядно мельче, и по нему ходили лишь небольшие плос-кодонные ладьи. Теперь же Улар у переправы был шириной в добрую версту, да и город с переправой был не впритык, так что Дарри, жадно пытавшемуся его рассмотреть, он открыл-ся не сразу. Это был первый в его жизни город Пришлых! Заметив нетерпеливое любопытст-во юнца, Орри великодушно протянул ему свой бинокль, и Камень прильнул к нему, как до-брый гном к доброму пиву. Но ничего такого особенного не увидел - город и город. Даже виселица была на развилке, как в любом баронстве. Больше всего он мечтал посмотреть на самолет или дирижабль, доселе он о них только читал. Но, увы, увы... Полетов, видимо, не было. Он даже не увидел полосатой колбасы для указания силы ветра, о которой тоже читал. Слегка разочаровавшись, он зато вознаградил себя, досыта насмотревшись на сторожевики. Стальной самоходный корабль вещь тоже прекрасная! Правда, их причал от них был далеко-вато, не у паромной пристани, а уже у самого форта, и угол обзора получался неважнецкий.