Лорды и рыцари Ишки столпились вокруг Сальмелу, вцепившись в него и в поводья лошади, а король Хэдэру собственной рукой вырвал у сына сломанный меч и швырнул на землю. Потом поднял руку в боевой перчатке и ударил Сальмелу по лицу.
– Нарушитель перемирия! Ты опозорил себя перед друзьями и противником!
Мой отец, восседавший на коне между Азару и лордом Харшей, смотрел, как мертвенная бледность разливается по лицу Сальмелу. Как нимало любил он этого человека, нерадостно ему было смотреть, как король повел себя с собственным сыном.
– А ты! – сказал король Хэдэру, разворачиваясь в седле и указывая на меня. – Ты не принес чести и себе, коли швыряешься такими неосторожными словами в того, кого уже однажды ранил! Тот, что провоцирует нарушение перемирия, сам нарушитель!
– Ни одно слово мое не назовешь неосторожным, король Хэдэру. Твой сын призывал к войне с Мешем по наущению Красного Дракона. Он собирался ослабить твое королевство и королевство моего отца. Наградой же, после того как Красный Дракон завоевал нас, стала бы власть над Ишкой и Мешем – и над всеми Девятью королевствами.
– Нет, нет! – Красное лицо короля Хэдэру сделалось белым от холодной, смертельной ярости. – Это невозможно!
Хотя мне было жаль его и боль короля была как огромный красный клубок в моей груди, я не мог молчать.
– Твой сын принадлежит Каллимуну.
Ужасная тишина пала на всех собравшихся под хлопающим белым флагом, и словно смерть расползлась по всему полю сражения. Никто не осмеливался двинуться.
– Слышал ли когда-нибудь кто, чтобы рыцарь валари говорил подобное о другом рыцаре? Откуда ты знаешь это?
– Один из моих друзей увидел это в разуме Морйина.
– Доказательства! – неожиданно выкрикнул Сальмелу. – У него нет доказательств!
– Остановите его! – скомандовал король Хэдэру.
Лорд Ишшур и лорд Нэдру, прижавшие лошадь Сальмелу с двух сторон, держали ее, а лорд Местивэн спешился и стащил принца с лошади. Потом еще трое лордов слезли с лошадей и помогли лорду Местивэну удержать яростно бьющегося Сальмелу.
– Доказательства существуют, – сказал я королю Хэдэру, потом передал Мэрэму камень Света, слез с Эльтару и подошел к Сальмелу. – Смотрите внимательно.
Я вынул камень крови, что дал мне Кейн. Его жутковатый красный свет пал на лицо Сальмелу. И вот в середине лба проявилась татуировка в виде извивающегося красного дракона.
– Это метка Каллимуна. Красные клирики наносят ее себе невидимыми чернилам, что могут проявить лишь камни крови. Так Красные клирики узнают друг друга.
– Это уловка! – закричал Сальмелу, мотая головой. – Злобный фокус джелстеи!
– Мое убийство, – продолжал я, не обращая на него внимания, – должно было стать последним испытанием для клирика Морйина.
Лорды ишканов начали переговариваться между собой и бросать на Сальмелу взгляды, полные отвращения. Лансар Раашару подогнал лошадь поближе и тоже внимательно посмотрел на него.
– Сэр Вэлаша, этого не может быть! Я уже говорил тебе, что видел принца Сальмелу в лесах у озера Уэска в тот день, когда в тебя стреляли.
Лорд Раашару действительно говорил это мне и Азару, но больше никому, и храбрым поступком было перед двумя королями произнести то, что он полагал правдой.
– На самом деле ты не видел принца Сальмелу. Когда попытка убийства провалилась, лорд Лжи наслал иллюзию на самого правдивого человека в Меше, чтобы отвести подозрения от своего клирика.
– Твои слова сильно беспокоят меня. Подумать только – лорд Лжи способен заставить меня увидеть то, чего нет!
– Меня это тоже беспокоит.
– Иллюзия! – закричал Сальмелу. Он уклонился от света камня крови, и татуировка на его лбу померкла. – То, что вы видели, и в самом деле иллюзия, насланная этим злым камнем!
Я убрал камень крови и наблюдал, как исчезает красная метка.
– Видите? Она исчезла, не так ли?
Я на дюйм вынул из ножен свой меч, прикоснулся пальцем к лезвию, порезавшись до крови, и прижал палец ко лбу Сальмелу. Чернила, впечатанные в его плоть, впитали кровь. Когда я убрал палец, драконья татуировка снова выступила и стала ясно видна всем.
– Уловка! – закричал Сальмелу. – Еще одна уловка!
Ему удалось высвободить руку, и он яростно вцепился себе в лицо в тщетной попытке стереть метку, которая теперь останется до самой смерти.
– Уловка ли это? – спросил я.
Пока ишканские лорды держали принца, я положил руку на кинжал, висевший у него на поясе, и, вытащив, показал королю Хэдэру. Лезвие было покрыто темно-синим веществом, которое могло быть только кираксом.
– Во время битвы, если бы вы не погибли, он собирался коснуться вас этим.
Не веря своим ушам, король поднял на Сальмелу глаза.
– Почему? – тихо спросил он.
Сальмелу, видя, что никто больше не верит его лжи, обратился к ненависти и запугиванию.
– Потому что ты старый слепой дурак, который не видит ничего под собственным носом! – Он попытался вырваться от державших его людей, но не смог. – Все валари – дураки! Разве вы не понимаете, что Морйин будет править Эа? Если мы будем противостоять ему, он уничтожит нас. Но если мы будем верно служить, он поставит нас королями и лордами над остальными людьми!
Король Хэдэру слез с лошади, обнажил меч и шагнул вперед. Потом он поднял клинок над головой Сальмелу. В полных гнева глазах плескались ужас и ненависть к собственному сыну – и какая-то страшная любовь.
– Остановись! – крикнул ему с лошади мой отец. – Король Хэдэру, остановись! Мы не хотим видеть, как ты убиваешь собственного сына.
– Если не я, то кто еще? Мой сын заслужил смерть – больше всех других.
– Да, заслужил, – согласился отец. – Но не будем проливать кровь сегодня.
Его глаза встретились с моими в мерцании священного света, потом он перевел взгляд на мою руку.
– Довольно крови.
Меч короля Хэдэру задрожал над шеей Сальмелу. Я знал, что он не хочет убивать. И мой отец тоже знал это.
– Дозволено ли королю попросить другого короля о милосердии?
– Хорошо.
Так же быстро, как выхватил, Хэдэру убрал меч в ножны. Хотя это он должен был благодарить моего отца, он всем своим видом показывал, что делает ему огромное одолжение.
– Тогда отпустите меня! – закричал Сальмелу.
– Да, отпустите его! – приказал король Хэдэру своим людям. Лорд Местивэн и остальные отошли от Сальмелу, а король взял у меня из рук отравленный кинжал, наклонился и вонзил его в заснеженную землю. Он подошел к коню Сальмелу, снял с седла щит и тоже бросил его на землю. Боевое копье и три метательных последовали за щитом. Потом, встретившись с холодными глазами Сальмелу своим еще более холодным взглядом, король Хэдэру приказал, чтобы с того сняли шлем, доспехи и кольцо. Это было сделано. Принц казался почти обнаженным, стоя в одном поддоспешнике перед лордами Меша и Ишки, ожидая, пока его отец огласит свой приговор.
– Это не земли Ишки, так что король Ишки не может изгнать тебя из них. Но знай, что ты изгнан из Ишки навсегда. Никто из моего народа не предложит тебе ни огня, ни хлеба, ни соли.
– В моем королевстве, принц Сальмелу, – сказал отец, – тебе тоже будет отказано в огне, хлебе и соли.
Двадцать тысяч людей смотрели на то, как трясущийся Сальмелу взбирается на коня.
– Будьте прокляты, валари! – выкрикнул он, вонзая шпоры коню в бока.
Потом он понесся по полю, выкрикивая проклятия, и, добравшись до Нижнего Раашваша, бешеным галопом влетел в быстрые воды. От Раашваша до Кэладоха было десять миль. А по ту сторону Кэладоха лежало королевство Ваас.
Когда Сальмелу исчез в лесах за Раашвашем, я повернулся к обоим королям.
– Король Хэдэру, – сказал я, потом посмотрел на своего отца, – сир… во всех Утренних горах нет больше королей, подобных вам. Но война между Ишкой и Мешем только ослабит оба королевства и сыграет на руку лорду Лжи – который хочет этого и посылает своих убийц только для того, чтобы война состоялась. Поступите ли вы по воле фальшивого короля?