- “Ну, может она и вправду так считает” - согласилась Гритилин. Но это просто потому, что она спятила. Возможно, она и в правду видит некие видения под действием грибов из северных лесов и принимает их за реальность, но что нам с того, так мы не установим истиной причины.
-“Может ты и права” - сказала задумчиво Антелин. Но всё же непонятно, неужели северяне научились этому чёрному искусству делать человека оборотнем? Но нет, она тут уже два года за это время, могли прийти сотни оборотней из северных земель, и мы бы не выходили за стены городов кроме как отрядами не менее пятидесяти человек, и вся страна была бы в постоянном ужасе, но нет, ничего такого нет. Одно могу сказать точно, она стала оборотнем не в северной земле, но где же?
- Может она бывала на юге, где-то очень далеко, дальше орков?
- Зачем ей туда отправляться в столь опасный путь, да и для этого ей надо было миновать почти все наши земли. Когда ей удалось бежать, то весть об этом с её описанием была ту же разослана по всем окрестностям, особенно же в Барту. Выбраться по суше из Вессена, не миновав Барту практически невозможно. Учитывая то, что шла война, окрестности Барту очень хорошо охранялись днём и ночью, чтобы всякие лазутчики не покидали Вессен. Да и вообще, занимаемые нами земли хорошо охранялись, чуть ли ни всем живущим на них населением, спрятаться незаметным человеку было просто невозможно. Тем более женщине предательнице. Ты заметила, Гритилин, небольшой шрам у неё, идущий от губы до подбородка? Это сделала я, не пытая её и не издеваясь, а просто сделав её особую примету как опасной преступнице, которая за свои дела заслужила смерть, чтобы каждый встречный легко опознал, что она враг. Тогда всем взятым в плен в Вессене делали такие знаки, про что знали все жители. Любые встретившие её тут же донесли бы об этом или задержали её. К тому же, учитывая совершенные злодеяния, её искали специально несколько сотен человек, долгое время прочёсывая окрестности. Её даже несколько раз замечали и в итоге загнали в горы в районе Карандора, но там её след пропал. Долгие годы ничего не было о ней известно, я думала, что она давно умерла, а нет же.
-“Да уж, одни загадки” - сказала Гритилин. Но всё же, нам стоит вытянуть из неё ответы.
- “Не вытянем” - сказала Антелин. Только если хитростью, но для этого надо правильно задать ей вопрос, хоть мне и вовсе не хочется вновь разговаривать с ней.
- Мне тоже, не дождусь уже завтрашнего дня, когда она получит справедливый приговор. Думаю, у меня тогда с плеч спадёт очень большой камень.
- “С моих тоже” - сказала Антелин. Меня на самом деле очень угнетало то, что ей удалось тогда уйти от расплаты, и что я не сопровождала её конвой, хотя, это и забылось со временем. Я не боялась её всё это время, но тогда надо было казнить её на месте. Ну теперь, я думаю, что буду ночевать возле её клетки и не смотря на усталость не сомкну глаз, пока она не получит по заслугам.
-“Я составлю тебе компанию” - сказала Гритилин.
Наступила длинная пауза. Антелин задумчиво смотрела на горящее перед ней в камине пламя огня.
-“Не могу думать, мысли в голове как вязкая каша” - сказала она.
- Это потому что ты устала, тебе надо просто отдохнуть.
- Да, надо, но почему всё так не вовремя. Она тяжело вздохнула. Ладно, я прилягу ненадолго, думаю, пару часов сна меня взбодрят, распорядись, чтобы мне постелили в судебном зале.
- Не думаю, что там ты не выспишься, даже отсюда слышно как эта тварь воет на весь город.
И действительно, если прислушаться отчётливо слышался леденящий душу волчий вой.
- Пойду туда.
Они вернулись в судебный зал и застали следующую картину. Несколько стражниц, которым вой и истерические вопли изрядно надоели, пытались заставить оборотня замолчать. Сначала это было просто в форме жестких предупреждений, но после того, как они не подействовали, стражницы принялись метать в неё огрызки от яблок, которые полагались им на ужин. Целые яблоки было кидать жалко, так как есть их потом после попадания в оборотня уж точно никто бы не стал.
Предпринять более радикальные по усмирению узницы меры, стражницам мешал строжайший приказ не открывать клетку и не заходить вовнутрь. К приходу начальства им в какой-то степени удалось установить тишину, так как узница, уступив натиску насмешек и огрызков, перестала выть, кинулась к прутьям клетки и начала изрыгать страшные проклятия в адрес стражниц, большей частью на чёрном непонятном для них языке. Стражницам, видимо, понравилось метать огрызки, и так как они не понимали, чего там несёт эта безумная, то не обижались, а только продолжали забавляться, выдумывая всякие колкие оскорбления и метая в узницу огрызки.
Антелин вошла в комнату и замерла в дверях. Гритилин тоже остановилась, наблюдая за зрелищем. Обязанности требовали от неё прервать это издевательство, но видимо, ей не очень хотелось это делать, так, что она пока просто стояла незамеченной возле Антелин и наслаждалась зрелищем. Она повернулась к Антелин, хотев поделиться с ней своими впечатлениями, но тут увидела её крайне изумленное лицо.
-“Что случилось?” - спросила она.
- Не может быть, ты знаешь на каком языке она ругается?.
- Честно говоря, нет, но звучит неприятно.
- Это древний язык Анемир, нынешние северяне не разговаривают на нём. И она не просто ругается, а перемешивает ругань с тёмными заклятьями, переходящими в проклятия.
- Да! Ну тогда это надо прекратить, ещё не хватало, чтобы она занималась тут колдовством. “Элион!” - окрикнула она старшину стражниц. Немедленно прекратите и заставьте её замолчать, она произносит на вас колдовское заклятие, дуры, остановите её!
Оборотень ухмыльнулась и завопила ещё громче и быстрее на чёрном языке. Произносимые ей тёмные слова, звучали очень зловеще, вдруг все почувствовали как бы подбирающийся со всех сторон цепенящий ужас.
“Замолчи немедленно!” - завопила на неё Элион, но её голос сорвался. В комнате как бы потемнело и вдруг как бы повеяло могильным холодом, откуда-то, казалось из головы, послышались жуткие, усиливающиеся стоны. “Прекрати!” - ещё раз крикнула Элион, подходя к клетке.
Но тут всё и вправду резко прекратилось.
Одна из стражниц, совладала с цепенящим ужасом и выхватив лук, выстрелила в оборотня. Стрела попала ей прямо в сердце. Она вздрогнула и замерла на полуслове. В её глазах вдруг появился дикий испуг. Они округлились и как бы вылезли из орбит. Лицо её перекосилось от выражения дикого ужаса. Она отпрянула от решётки, пытаясь поднять закованные в колодки руки как бы защищаясь от кого-то невидимого, но споткнулась и, упав навзничь замерла.