Причём, принял это решение практически в последний момент, под влиянием скрытости в ночи и света факела, так что на приготовление отравленного кушанья (а он хотел отравить гномов особым ядом, таким, чтобы яд сложно было заподозрить) требовалось время. Один из стражников случайно заметил непонятное движение возле темницы и доложил об этом начальнику караула, а тот, зная, что в городе чернобород и возможно это его какие-то тёмные делишки, не решился влезать в это дело и брать ответственность на себя. Хотя, впрочем, не решился и совсем утаить это и доложил начальнику гарнизона.
Белг не был посвящён именно в это дело, но про то, что это тёмные делишки черноборода, он тоже подумал. Дела у осаждённых обстояли крайне тяжело, по оценке Белга орков, окружавших город было раз в двадцать больше, чем защитников, кроме того орки в обилии строили весьма добротные осадные башни и тараны, так что перспектив отбить даже первый штурм практически не было. А тут ещё чернобород, в такой отчаянной ситуации, как ни в чём не бывало, проворачивает свои делишки, не считаясь ни с нависшей опасностью, ни с военной властью.
«Видно мир совсем сошел с ума» — подумал Белг. Не сегодня завтра орки возьмут город, всех вырежут, а тут как будто бы ничего этого и нет, деньги льются рекой, взятки и подарки, перед чернобородом все также раболепствуют! И вот он, начальник гарнизона, стоя на самом пороге мира теней, должен молчать в тряпочку и закрывать глаза на его тёмные дела! «Да будь он проклят!» — подумал Белг.
Он немедленно послал за верными ему людьми, нагрянул в темницу, где застал несколько человек готовящих отравленное кушанье, и это происходило при полном пособничестве начальника тюрьмы. Но пойманные в такой ситуации неизвестные, даже возмутились тем, что их посмели задержать, ведь они тут по приказу самого черноборода, и не его ума дело вмешиваться в это, и он, Белг, должен убраться отсюда немедленно, забиться в угол и молиться о том, чтобы орки добрались до него раньше, чем чернобород.
Всё это переполнило чашу терпения Белга, он приказал вывести пойманных в тюрьме людей во двор вместе с начальником тюрьмы. После он приказал построить во дворе всех бывших в крепости солдат и офицеров. Туда же в том числе на шум прибыл и бывший в крепости начальник города. Задержанные стали кричать к нему, не стесняясь собрания, требуя их немедленного освобождения. Тогда градоначальник подошёл к Белгу с претензиями и начал его публично распекать, бранить и угрожать ему весьма тяжкими последствиями.
«Я сыт по горло уже твоими выходками, Белг!» — кричал он. Немедленно прекрати это беззаконие! Эй, войны, отпустите немедленно этих честных людей, они не делали ничего плохого! Ну а ты сам отправишься в темницу, за свои беззаконные дела! Белг, который уже и раньше был сыт всем этим по горло, не смог такого стерпеть, он вытащил меч и пронзил градоначальника. Затем он приказал войнам, которые были ему особенно верны, арестовать тех офицеров, про которых он знал, что они были на службе у черноборода. Про связь с чернобородом тех офицеров знали все, и их никто не любил кроме их прихлебателей, поэтому солдаты охотно готовы были исполнить такой приказ. Те в свою очередь оказали сопротивление, завязался бой, в котором, впрочем, участвовали только часть солдат. В потасовке победил Белг и его люди, все офицеры преданные чернобороду были убиты.
Таким образом, Белг полностью установил в городе свою власть. Он раздал необходимые указания, отменив некоторые глупые постановления градоначальника, принятые в интересах некоторых богатых людей и мешавших обороне города. После чего Белг решил идти до конца и разобраться с самим чернобородом. Он отправился сам с отрядом к дому, в котором, как ему было известно, скрывался этот весьма знатный и богатый человек. Стража черноборода грубо встретила солдат, завязался бой, в результате которого все охранники черноборода были убиты.
Белг поднялся в комнату, в которой должен быть чернобород. Комната была закрыта изнутри, и он, не долго думая, выбил дверь одним ударом ноги и с мечом в руке зашел вовнутрь. Он решил сам покончить со всем этим, опасаясь, измены в самый последний момент со стороны своих подчинённых. Но к его великому изумлению чернобород лежал мёртвый, возле стола с обильной трапезой с серебряным ножом в сердце.