Маленькую камеру (шагов пять в длину, не больше) заливал рассеянный дневной свет из крошечного зарешеченного окна. Я бросился к нему, но оно было слишком высоко - виднелся только пронзительно яркий кусочек неба. Я попрыгал, стараясь дотянуться до края выступа и вскарабкаться, но быстро выдохся. Сел у противоположной стены, с тоской глядя на медленно плывущие облака. Я был страшно голоден и измотан.
Когда я начал было клевать носом, послышался тихий скрежет, в полу открылся люк, и выглянула ухмыляющаяся голова. А затем шаг за шагом из каменной кладки замка вырос настоящий великан - даже выше Гуннара и шире в плечах. Он держал в руках лампу, и в пляшущих отсветах невозможно было разобрать, что таилось во взгляде глубоко посаженных глаз. Из-за его спины выглянула чумазая девчонка. Тоненькая, как щепка, а карие глаза блестят, как спелые вишни. Я улыбнулся.
- Брендон, это друг, - сказала она, дернув его за штанину. Лицо верзилы расплылось в безразмерной простодушной улыбке, и вид у него стал совсем не страшный, а малость даже придурковатый.
- Меня зовут Бен Адамс, я из города Уокиган, штат Иллинойс, США, - прогундосил он, протягивая мне огромную, как лопата, ладонь.
- Ладно-ладно, Бенито! Успеешь еще познакомиться! - бесцеремонно оборвала его малышка. - Ему дай волю - будет бубнить до самой ночи, пока не расскажет обо всей бесчисленной семейке Адамс. Ты не бойся, он только на вид грозный. А на самом деле - безобидный, как ромашка в поле, - защебетала она, взяв меня за руку и увлекая за собой. - Вот ты думаешь, сколько ему лет?
- Двадцать... пять? - наугад ляпнул я. Знакомство с Дитой уже показало, что я совершенно не умею угадывать возраст.
- А вот и нет! - она залилась звонким смехом. - Ему только двенадцать на прошлой неделе исполнилось! И знаешь, какой у него рост? Двести шесть сантиметров! И он еще растет, можешь вообразить?! Я ставлю на то, что он вырастет еще на четыре сантиметра до моего дня рождения. А это уже через два месяца. Элиза обещала мне настоящий подарок. Она чудесная, наша Элиза. Все ребята славные, только Фрида вечно все делает назло и говорит всякие гадости, терпеть ее не могу! - у нее был забавный выговор: она быстро перекатывала слова во рту, как леденцы. - Ну же, что ты застыл, идем скорее!
Мы нырнули в проход, который напоминал кротовью нору. Бен шагал впереди и освещал путь фонариком. Свод был такой низкий, что ему приходилось идти, согнувшись в три погибели. Наконец, он толкнул дверь, и мы оказались в маленькой, слабо освещенной комнате. У почти погасшего очага сидела красивая девушка. Склонив голову, она что-то шила, и в тусклом свете углей ее гладко зачесанные волосы отливали медью. Услышав наши шаги, она подняла полные тревоги глаза.
- Внимание, внимание, почтеннейшая публика! - звонким речитативом объявила малышка. - Единственное представление! Сегодня на арене нашего цирка выступит артист редкого дарования! Встречайте! - и она принялась неистово аплодировать, словно перед ней и в самом деле была мировая знаменитость. Почувствовав устремленные со всех сторон цепкие взгляды, я совсем стушевался.
- Жалкая циркачка! - презрительно бросила белобрысая девчонка, которую я не сразу заметил.
- Фрида! - строго одернула ее красивая девушка.
- А я при чем? Это она притащила очкарика! Еды и так вечно не хватает, а тут еще один лишний рот! Я своей порцией делиться не собираюсь.
- Тебя никто об этом и не просит, - тихо произнесла девушка. - Как тебя зовут?
- Лис, - выдавил я.
- Ну, что ж, в таком случае, добро пожаловать в наш зверинец! - дернув плечом, сказала Фрида. Длинной палкой она поворошила в очаге, и покрывшиеся серым пеплом угли заалели.
- Ой, мы забыли забрать обед! - взвизгнула маленькая циркачка. - Мы мигом! - и они с Беном скрылись за дверью.
- Давай знакомиться, - ласково улыбнувшись, сказала красивая девушка. - Я - Элиза. Эта милая ворчунья - Фрида. С Коломбиной и Беном ты, наверное, уже успел познакомиться. Мальчики, подойдите к свету!
К очагу, не сводя с меня зачарованного взгляда, подошел сопливый мальчуган лет пяти.
- Лукас, что у тебя опять во рту? Ну-ка, выплюни! - встревожилась Элиза. Тот нехотя отдал ей обмусоленный ржавый гвоздь. - Ну, а если бы ты его проглотил? Он же мог проколоть тебе живот! Горюшко ты мое...
- А я давно говорила: зачем его кормить нормальной едой, когда ему гвозди и стекло кажутся деликатесами?! - снова буркнула Фрида. - Мой ботинок позавчера кто обслюнявил и погрыз?! Шапито, честное слово!
За ее спиной проступил смутный силуэт какого-то мохнатого зверя. Я увидел, что к ее шее потянулись покрытые черной шерстью лапы и заорал. Все расхохотались. Из сумрака вышел не то оборотень, не то йети - ростом чуть повыше меня, весь заросший с головы до ног.