Подтверждение и объяснение
Когда, например, услышим имя Иоанн, можем засомневаться, о каком Иоанне идет речь, о Крестителе или о Евангелисте. Когда же услышим явственно с добавлением: «Иоанн, который крестил Господа», то уже отпадают все сомнения, и ясно, что говорится не об Евангелисте, а о Крестителе.
Так надо рассуждать и здесь. Когда Господь говорит: Сие есть Тело Мое, еще может кто-нибудь из мудрецов мира сего засомневаться, о каком Теле говорит Господь: об истинном или как о знамении, и образе. Когда же Господь говорит с добавлением: Сие есть Тело Мое, которое Я отдаю за вас, Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира. Сие есть Кровь Моя, за вас изливаемая, тот, кто это слышит и не верит, что в Евхаристии истинное Тело Христово и истинная Кровь Христова, может быть только проклятым манихеем, лжесловящим, что во Христе, Боге нашем, не истинное Человеческое Тело, а лишь призрачное, как образ. Если за нас было предано истинное Тело Христово и за нас была излияна истинная Кровь Христова, то, по неложному Слову Христа, и в Евхаристии это же Тело и эта же Кровь.
Беги же во ад, к своему отцу диаволу, кальвинская прелесть со своим извращенным толкованием. Будем держаться истинных и ясных Слов Божиих и отвергать еретические толкования. Будем лучше повиноваться Богу, который не солжет и не обманет, а не людям, подверженным лжи и обману. Если же и не видим там Тела Господня, однако поверим Словам Божиим: Слово Божие более истинно и надежно, чем все наши чувства. Наши глаза могут нас обмануть. Слово Божие — никогда. Это подробное доказательство даю в сокращенном виде.
Словам Божиим должно всячески верить. Но эти Слова: Сие есть Тело Мое. Сие есть Кровь Моя — Слова Божии. Поэтому им должно всячески верить.
Если скажете: Словам Божиим должно верить, но принимая их с толкованием,
ОТВЕЧАЮ: Какое толкование правильнее, Христа или Кальвина?
Кальвин толкует Слова Сие есть Тело Мое, говоря, что Тело здесь должно понимать как образ, или знамение.
Христос же говорит, что это именно то Тело, которое было предано за нас: хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира (Ин. 6:51). А о Крови Своей Он говорит у всех Евангелистов: сие есть Кровь Моя, за вас и за многих изливаемая.
Кого же больше должно слушать, вашего ли Кальвина или Сына Божия? Того, чье слово бывает ложно, или Этого, с Которым не совместима ложь?
Доказательство второе
В первом доказательстве мы видели утверждение этого Святого Таинства на неложном Слове Божием. Здесь снова говорим об утверждении этого же сверхъестественного Таинства, на желании Божием, и говорим следующее: Бог, если пожелает, побеждает чин естества, но Христос Бог наш, как чадолюбивый Отец и премилосердная Мать, пожелал нам, любимым Своим чадам, оставить в пищу и питие Тело и Кровь Свою.
Если Он этого пожелал, то что препятствует исполнению Его желания?
Если скажешь, откуда тебе знать, что Христос Бог пожелал оставить нам в пищу Тело Свое,
ОТВЕЧАЮ: Истинно пожелал, ибо Сам пообещал, говоря: хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира (Ин. 6:51) Обещание же происходит от желания.
Пожелал, ибо очень хотел этого: очень желал Я есть с вами сию пасху прежде Моего страдания (Лк. 22:15).
Пожелал, ибо горячо любил Своих, как говорит святой Иоанн: Иисус, зная, что пришел час Его перейти от мира сего к Отцу, явил делом, что, возлюбив Своих сущих в мире, до конца возлюбил их (Ин. 13:1), то есть, сильно возлюбил, и особенно при отшествии Своем. А когда кого-то сильно любят, обычно говорят: «и крови своей не пощадил бы ради него». И кто так нас любит, как Он? Его любовь к нам больше, чем любовь матери, которая возлюбленных своих чад не отдает кормилице, а сама питает их своей кровью. Больше этой любви не имеет никто, если только не дает самого себя своему другу и хочет его кормить своей плотью и кровью. Но человеку это невозможно сделать без повреждений со стороны любящего, но у Христа Бога нашего все возможно. Истинная любовь дает то, что у нее самое дорогое и честнейшее: Божие Тело имеет большую цену, чем Небо. Поэтому Он не только Небо дает нам, но и Свое Тело. Где великая любовь, там и великое благодеяние. Высшая любовь дает бесценный дар, какой только может.