Везде Бог ради нас сокрыт, сокрыт во чреве, сокрыт в пещере, сокрых в яслях, сокрыт в Египте, сокрыт в пустыне, сокрыт на кресте тьмой, наступившей по всей земле, сокрыт во гробе. Соделал тьму покровом Своим.
Наконец, Он сокровенен в Евхаристическом Таинстве, где под незначительными видами хлеба и вина, как облаками солнца правды, пребывает сокрытым наш Христос Бог, и делает тьму покровом Своим.
О, бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его и неисследимы пути Его Его (Рим. 11:33)!.
Зная это, почему любопытствуешь, суетный человек, об утаенном от века и неведомом Ангелам Таинстве? Почему тщишься Невидимого, Сокрытого Евхаристическими видами, видеть и ощущать своими скотоподобными чувствами?
Здесь уместно одно только око веры. Оно не заграждено бревном неверия и может видеть и Сокрытого в Таинстве, может видеть и Того, Кто соделал тьму покровом Своим. Поэтому нужна вера, а не исследования, говорит святой Златоуст: «Действительно, где есть вера, там не нужно исследование; где ничего не нужно исследовать, зачем там заниматься исследованием?» И снова говорит Златоуст, там же, в Беседе 1 на Послание к Тимофею, глава 1: «Итак, не будем заниматься изысканиями. Ведь для того мы и называемся верными, чтобы несомненно верили тому, что нам сказано, чтобы мы ни в чем не сомневались. Если бы сказанное нам происходило от людей, тогда следовало бы заниматься исследованием его; но так как оно происходит от Бога, то нужно только благоговеть пред этим и верить. Если же не будем верить этому, то не будем убеждены и в том, что существует Бог. В самом деле, как ты можешь знать о том, что существует Бог, когда ты подвергаешь исследованию Его (слова)? Первый признак того, что ты знаешь Бога, состоит в том, чтобы ты верил сказанному им, не требуя ни объяснений, не доказательств».
Но и в других местах и неоднократно вселенский учитель говорит о том же, то есть, что для верующего любопытство неполезно. Особенно для верующего некрасиво и душевредно испытывать непостижимые Божии Таинства.
Златоуст учит пространно и, как обычно, весьма душеполезно и богомудро, в книге «Маргарита», в своих шести Словах о непостижимом. Туда и отсылаю скрупулезного читателя, рачителя истины и искателя жизни вечной. Здесь же, не желая отягощать читателей, оканчиваю этот Догмат кратким нравоучением того же Златоуста (Беседа 2 на Послание к Римлянам, глава 1):
«Итак, зная это и другое большее, никогда не будем испытывать Бога относительно причины событий, но без исследования и излишней пытливости станем принимать все, что бы Он ни повелел, хотя бы Его повеление и казалось несообразным с точки зрения человеческих размышлений. Скажи мне, в самом деле, что может представляться более несообразным, как то, чтобы сам отец умертвил единственного и возлюбленного своего сына? Однако же, праведник, получив такое приказание, не стал рассуждать об этом, а принял повеление только по достоинству приказавшего и повиновался (Быт. 22). Но другой, получив от Бога повеление бить Пророка и считая его несообразным, задумался над этим делом, а не просто послушался, и за это был наказан смертно, а бивший угодил Богу (3 Цар. 20:35). И Саул, против воли Божьей спасший жизнь людям, был низложен с престола и подвергся жестокому наказанию (1 Цар. 15). Можно найти и многие другие примеры, которые все научают нас никогда не изведывать причины повелений Божьих, а только не противиться и повиноваться им. Если же опасно любопытствовать относительно того, что Бог повелел, и если испытующих ожидает крайнее наказание, то какое оправдание некогда будут иметь те, которые судят о предметах более непостижимых и страшных, например, каким образом Отец родил Сына? Какова Его сущность? (сюда можно отнести и приложити и испытующих, как Христос присущ в Евхаристии). Итак, зная это, со всем благоволением примем матерь всех благ — веру, чтобы нам, как плывущим в спокойной гавани, соблюсти правильное учение и, направляя жизнь свою со всей безопасностью, достигнуть и благ вечных, благодатно и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу и Святому Духу слава, держава, честь и поклонение во веки веков. Аминь».