Приведем и другой пример. Есть заповедь чиноправления о Пасхальном Агнце: 8 десятый день сего месяца пусть возьмут себе каждый одного агнца по семействам (...) мужеского пола, однолетний (Исх. 12:3-5), и так далее. Этот закон по букве и по ясным словам светел, но по тайному смыслу, содержащемуся в этих словах, он не светел, так как из этих слов нельзя ясно понять, что агнец является образом Христа, Который, как непорочный агнец, был заклан за нас. Когда заповедь становится полностью понятной в обоих смыслах, тогда она просвещает и вразумляет человека в благочестии и усердии к Богу. Из вышесказанного легко толковать слова Давида. Когда он говорит: Отверзи очи мои, и уразумею чудеса, явленные законом Твоим, то смысл Моисеева закона определяется не по букве, не по внешним словам, но по внутреннему и таинственному испытанию. Ибо Пророк молит, чтобы у него открылись мысленные очи, желая понять чудеса таинств, страдания, смерть и Воскресение Христово. Это сокрыто в законе Моисея. Об этом также говорит Давид: Вразуми мя, да познаю закон Твой. И снова: Сиянием лица твоего озари раба твоего и научи меня повелениям Твоим.
Когда же Давид говорит как бы противоположное: Светильник стопам моим закон Твой, и свет его на путях моих (Пс. 118:105), он говорит о законе Моисея, который полностью понят и познан. Тогда он становится светильником, направляющим нас, чтобы мы непреткновенно шествовали по стезям заповедей Господних, что ясно можно понять из последующих слов: Явленные в Писании слова Твои просвещают и вразумляют. Смотрите, ведь не говорится: «слова», но явленные (...) слова (...) просвещают и вразумляют. Из этого ясно, что закон Моисея, если он будет полностью понят и познан, станет нас просвещать и вразумлять в наших действиях. Из этого не следует, что все Священное Писание ясно, а лишь некая часть Священного Писания, открывающего тайны не без особого дара Святого Духа. И поэтому мы должны говорить вместе с Давидом: Отверзи очи мои, и уразумею. Вразуми мя, да познаю закон Твой, то есть «познаю тайны Христа Спасителя», которые, как в законе Моисея, скрыты в образах или, как говорит Апостол, укрыты покрывалом (2 Кор. 3:14).
НА ТРЕТЬЕ ОТВЕЧАЕМ: таким же образом, как говорили о части Писания и о Писании в целом. Так и Пророческое слово бывает светло, но только когда будет как следует понято и познано, что происходит после многотрудного исследования. Поэтому Христос и говорит: Исследуйте Писания (Ин. 5:39). Он не говорит: «читайте Писания», а исследуйте, как бы говоря: «не внешней буквой довольствуйтесь, а ищите внутренний и таинственный смысл, скрытый под покрывалом слов».
НА ЧЕТВЕРТОЕ ОТВЕЧАЕМ: Когда Апостол говорит: благовествование наше (...) закрыто для погибающих, знай, что он говорит это не о Евангелии, то есть записанном Благовестии, не о Священном Писании Нового Завета, но об устной проповеди, которой проповедовалось пришествие Христово, Его страдание и Воскресение. Поэтому смысл этих слов Павла не в том, что Писание Нового Завета для неверных и погибающим скрыто, а для верных открыто, а в том, что верные, услышав проповедь Павла, поверили, что Христос пришел в мир сей, страдал, был погребен и воскрес. Неверные же из-за слепоты своей мысли не веровали. Сокрытость Благовестия от неверных есть не что иное, как только нежелание неверных верить Апостольской проповеди. Об этом говорит и сам Павел: мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие (